Посевная площадь заметно сократилась. Не хватало ни тягловой силы, ни семенного зерна, ни фуража. Весенний посевной сезон выдался коротким, а пшеница, посеянная в конце мая и позже, всегда дает более низкие урожаи и более чувствительна к августовским дождям, а они на этот раз начались уже в первых числах месяца и оказались особенно сильными. Значительная часть посевов пшеницы пострадала от ржавчины, что стало неприятным сюрпризом для должностных лиц, не сумевших распознать эту болезнь [662]. Деморализованные крестьяне, силком загнанные в колхозы, вели молотьбу и удобряли поля спустя рукава и проявляли безразличие к обобществленному скоту [663]. Ворошилов, получивший отпуск, 26 июля писал Сталину о том, что по пути на юг он видел «тяжелую картину безобразной засоренности хлебов [сорняками]» на Северном Кавказе.
Судя по всему, нарком обороны не выдерживал возложенного на него бремени, сетуя, что «при виде наших военных кадров любой станет мизантропом», и добавляя: «Я не могу пожаловаться… что они мало и нерадиво работают. Наоборот, все работают до поту и одурения, а толку пока мало» [664]. Но Сталин не ослаблял нажима. «Шесть бомбовозов для Даль[него]вост[ок]а – пустяк, – отвечал он (30.07). – Надо послать туда не менее 50–60 ТБ-3. И это сделать надо поскорее. Без этого оборона Дальвоста – пустая фраза» [665].
Согласно докладу ОГПУ для «Центрального Комитета» (от 01.08.1932) потребность в винтовках была обеспечена всего на 85 %, в станковых пулеметах – на 68 %, в ручных гранатах – на 55 %, в револьверах – на 36 %, в модернизированных гаубицах – на 26 %, в 107-мм снарядах – на 16 % и в 76-мм снарядах – на 7 %. Лишь треть запланированных 150 дивизий можно было оснастить полностью [666]. Тем не менее в тот же день Политбюро утвердило предложение Куйбышева сократить капитальные вложения на целых 10 % – и еще сильнее в тяжелой промышленности. Орджоникидзе взорвался. Каганович пытался его успокоить («Финансовое положение требует этого»), в то же время ясно дав понять, что Сталин согласен с этим решением («Мы писали нашему главному другу, и он счел абсолютно правильным и своевременным сократить [инвестиции]») [667]. В середине августа еще один китайский командир, оказывавший сопротивление японцам, перешел на советскую территорию, но японская армия шла за ним по пятам. Военный министр в Токио якобы едва удержался от нападения на СССР [668].
Летний кошмар
В Сочи