Чем дальше уезжала карета в темный лес, тем теплее становилось.
Через час, когда мы уже остановились у ворот поместья, снег совсем сошел, и погода стала похожа на весеннюю.
Я попросил кучера высадить меня заранее, чтобы немного прогуляться. Головокружение, возникшее после перехода по мосту, подтолкнуло меня к поиску утешения в окружающей природе.
Через десять минут ходьбы я оказался в уединении дубовой рощи. Трава пахла поздней осенью, а ветер был теплым, как в начале апреля. Это было необыкновенное место, туманное и безмятежное.
Мне стало интересно, находится ли поблизости усадьба Лорелей или я удаляюсь все дальше в глушь.
Пока я рассуждал, вдалеке мелькнуло что-то белое.
Человек? Здесь, в глуши?…
Любопытство взяло верх, и я двинулся к той белой точке.
Осторожно раздвинув кусты шиповника, чтобы не нарушить уютную тишину, я вдруг остолбенел.
Все шумы в голове стихли, и я стал свидетелем самого завораживающего и прекрасного зрелища, которое видел за последнее время.
На другом берегу хрустального лесного озера на ветке дуба сидела молодая женщина. Она прислонилась спиной к коре, ее пепельные волосы слегка колыхались на ветру. Безмятежное выражение лица и полузакрытые веки свидетельствовали о ее умиротворенном состоянии.
Мое внимание привлекло ее белое платье. Кто в здравом уме наденет такой наряд в лес? Или травы шалфея окончательно опьянили меня до галлюцинаций?
Как бы то ни было, я не мог отрицать привлекательности сия видения.
Налетел порыв ветра. Ее юбка затрепетала. И я не мог не заметить ее прозрачности, обнажившей изящные ножки.
Я стоял, затаившись, и изучал ее, как хищник, которым я и был. Бледная, гладкая кожа, едва прикрытая тонкой вуалью подола, завораживала меня. Странно, но сердце учащенно забилось, а ладони вспотели. Это была необычная реакция для моего тела.
Волчий интерес, должно быть…
Я напомнил себе, что я не аристократ и даже близко не джентльмен. Да и нормальным жнецом я уже давно не был… Поэтому, я решил, что могу смотреть сколько захочу.
С неопределенной ухмылкой я оставил странную даму и вернулся на дорогу.
Продолжая свой путь, я не мог не задаваться вопросом, останется ли в моих мыслях ее неземная красота или исчезнет, как туман, окружавший ее.
Тимадра Лорелей была известна в городе как зажиточная виконтесса особняка Лорелей. Ее короткие белокурые локоны слегка подрагивали, когда она притворно смеялась, придавая немного теплоты ее в остальном холодному и высокомерному образу. Ее хищные серые глаза, казалось, хранили в себе тайны многих своих знакомых, создавая вокруг нее атмосферу интриги.
– Виконтесса, рад быть гостем в вашем изысканном доме, – сказал я, позволяя своим глазам с любопытством блуждать по ее чертам, пытаясь разглядеть глубину, скрытую за этими надменными глазами.
– Спасибо за добрые слова, – ответила она, не переставая натянуто улыбаться. – Чем