– Мне тоже жаль, но я переключился на изучение художественных дисциплин. А еще записался на курсы фотографии, – в голосе друга слышался энтузиазм.
Он все лето фотографировал Санта-Барбару, куда ездит каждый год на каникулы вместе с семьей. Пляжные клубы, прогулки на яхте, костры на берегу моря – Алекс в отличие от меня веселился на всю катушку. Мне было нечего ему рассказать: все лето я провела, скучая на тренировках Трэвиса, от которых не могла отказаться, и в изнурительных ссорах с мамой, пытаясь доказать, что я больше не ребенок, который должен подчиняться ее абсурдным правилам.
– Молодец, Алекс! – сказала я, возвращаясь в реальность.
– Знаешь, мне кажется, я нашел свой путь.
Подошла наша очередь. Я заказала латте без сахара для себя и двойной капучино для него.
– Уверена, что так и есть. Твои снимки замечательные, у тебя художественное чутье, которому я завидую.
Расплатившись и взяв горячие напитки, я повернулась к Алексу и оцепенела от вспышки фотоаппарата.
– Алекс! Никогда так больше не делай! Ты же знаешь, что я ненавижу фотографироваться.
Вспышка меня ослепила, я стала нервно моргать.
– Извини, – хихикнул он. – Не смог удержаться. Ты очень фотогенична.
Алекс с гордостью посмотрел на мой портрет на экране. На снимке волосы распушились от влажности, а под глазами пролегли два темных круга, которым мог позавидовать даже дядюшка Фестер[2]. Не знаю, что Алекс подразумевает под фотогеничностью, но ее параметры мы точно понимаем по-разному.
– Хочешь рассмотреть получше? – он все еще смотрел на экран и улыбался.
– О нет, спасибо, обойдусь.
Потягивая кофе, мы направились в класс, где у нас было общее занятие.
– Кстати, как у тебя со Стеллой?
Алекс встретил Стеллу летом в Санта-Барбаре. Он много рассказывал о ней, а потом даже познакомил нас через FaceTime. Мне она показалась симпатичной: светлые волосы, милые черты лица. Кроме того, Стелла идеально подходила Алексу. Жаль, что она из Ванкувера и теперь у них отношения на расстоянии.
– Нам это все в новинку, думаем, как будем справляться со всеми трудностями и неудобствами, но уже договорились провести выходные вместе здесь.
Я рассеянно кивнула, заметив уединившуюся парочку в конце коридора. Сразу узнала идиота Томаса и Шану Кеннест: огненно-рыжие волосы, бирюзовые глаза; ее тело было стройным, но при этом с умопомрачительными формами. Рядом с ней девчонки чувствовали себя гадкими утятами. Ребята из баскетбольной команды знали Шану хорошо, слишком хорошо, и, кажется, она этим гордилась. Но выбрала Томаса. Он тоже предпочитал ее компанию любой другой девушке, хотя, по слухам, был против отношений.
Томас прижал Шану к стене, и я невольно задержала взгляд на его татуированных руках. Шана высокая, но Томас был выше настолько, что ей пришлось приподнять голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Он наклонился, и их губы почти соприкоснулись, они стали