Птолемей был крайне доволен, наблюдая десятки безжизненных остовов вымпелов врага, но радость первого министра омрачило известие о том, что и у его флота потери тоже оказались существенными. Почти вся 9-я «желто-черная» дивизия была уничтожена адмиралом Дессе, сильно пострадали и гарнизонные эскадры столичной планеты. Чистой победой, о которой можно было раструбить по новостям, прошедшую битву уже назвать было нельзя…
– Господин главнокомандующий, – обратился к нему офицер связи, вытянувшись по стойке смирно, – сводный отчет о потерях готов к вашему ознакомлению.
Птолемей молча кивнул и, приняв планшет, пробежал глазами по колонкам цифр. Лицо его омрачилось еще больше. Кораблей сейчас под рукой у Птолемея Грауса оставалось так мало, что разбрасываться целой дивизией было преступно и наказуемо. Виновник столь больших потерь был найден очень быстро. Им оказался командующий 9-й «резервной» дивизией – вице-адмирал Портников.
Первый министр когда-то лично вручил адмиральские погоны этому молодому каперангу, показавшемуся ему очень перспективным, а главное, верным. Но верность в секторе сражения не всегда равна победе, что в очередной раз и доказал Савелий Николаевич…
…В центре Большого Императорского Дворца, величественного сооружения из разноцветного мрамора и транслюцентного стекла, находился главный тронный зал – средоточие власти Империи. После того как диктатор Самсонов оставил от прежнего комплекса руины, Птолемей лично отстроил дворец заново, не жалея средств на этот великолепный комплекс. Видимо, полагая, что его долго никто не займет из числа новоизбранных императоров, он теперь вальяжно и по-хозяйски сидел на троне, ничуть не беспокоясь о том, что это выглядело дико и попросту незаконно…
Вице-адмирал Портников стоял сейчас перед ступенями возвышения императорского трона, над которым парила голограмма имперского герба – двуглавого орла, держащего в когтях скипетр и сферу, символизирующую космическую экспансию Российской Империи. В зале присутствовали и другие офицеры – командиры уцелевших кораблей и эскадр, в полном молчании наблюдавшие за разворачивающейся сценой.
– Я оставил тебе дивизию в полном составе и самую совершенную планетарную систему обороны, когда уходил отсюда, – первый министр долго и сурово смотрел на свою неудавшуюся креатуру, стоявшую внизу. – А когда я появляюсь здесь снова, то этой самой дивизии не вижу. Где она? Где моя дивизия? Отвечай!
Голос Птолемея эхом отразился от высоких сводов зала. Свет, льющийся из панорамных окон, играл на полированных поверхностях и создавал вокруг трона почти мистическое сияние.
– Я