При этом я прекрасно понимал, что все люди являются только продуктом общественной системы. Она у нас перевернулась с ног на голову еще в девяностые годы прошлого века. Нашлись силы, которые настойчиво пытались поставить россиян на уши. Многие до сих пор пребывают в этой позиции. Попривыкли. Сейчас общество вроде бы пытается подняться на ноги, но пока умудрилось только встать враскорячку, на все четыре конечности.
Наверное, спецназа ГРУ это тоже коснулось. Но в меньшей степени, чем других слоев общества.
Я даже попытался объяснить собеседнице свою точку зрения:
– Понимаете, товарищ капитан, иногда случается, что человек хотя бы один раз рискует жизнью, выполняя свой общественный и офицерский долг. Он готов своей грудью прикрыть солдата, даже незнакомого ему. Тут-то в нем и проявляются некоторые конкретные черты характера, не свойственные широким слоям современного общества в целом. Это из области психологии. Какой-то внутренний перелом происходит. Я не говорю, что такой человек уже становится неспособным на подлость и предательство. Но процентов на восемьдесят эта способность в нем уменьшается. Я не знаю, где и какие должности занимал Скоморохов. Но, дослужившись до подполковника, он наверняка имеет весьма богатый послужной список. Думаю, что этот человек принимал участие в боевых действиях. Наверное, прошел обе чеченские войны, да и после этого кое-чего хлебнул. Убить кого-то сгоряча, просто в свое удовольствие набить морду своему участковому – в это охотно поверю. Но не в корыстное преступление. Он наверняка опытный офицер…
– Был комбатом, – подсказала Радимова.
– Это уже стопроцентная гарантия того, что он воевал. Следовательно…
Завершить фразу мне помешал телефонный звонок. Я вытащил из кармана смартфон. Определитель показал мне номер полковника Быковского.
– Да, Страхов. Слушаю вас, товарищ полковник.
– Тим Сергеевич, сильно сейчас занят?
– В данный конкретный момент занят, но не думаю, что надолго. Я нужен?
– Нужен, товарищ капитан частного сыска. Как освободишься, сможешь ко мне заехать?
– Без проблем, товарищ полковник.
– Тогда буду тебя ждать. Никуда пока не поеду. Пропуск я на тебя закажу.
– Понял, Василий Игоревич. Как закончу разговор, сразу к вам еду. – Я убрал аппарат.
– Быковский? – спросила капитан Саня.
– Он самый.
– Как я догадываюсь, тоже по делу Скоморохова.
– Откуда такая уверенность? Мне лично полковник этого не сообщил.
– Интуиция. Гермес Триждывеличайший писал в своей «Изумрудной скрижали»,