– Бандеровский недобиток!
Повернувшись, изумлённые Лера с Динкой увидели на одном из передних сидений тщедушного маленького человека с кейсом на коленях. Мощный голос принадлежал ему и обращён был к водителю. Узрев союзника, Лера с Динкой сели рядом с мужчинкой.
– Чернобыльский мутант! – выдал новое обвинение бас.
Услышав про мутанта, Лера с Динкой мелко затряслись и стали сползать с кресел. Продолжая обличать «бандеровца», мужчина сказал своим подзащитным, что он давно этого «гада» знает, и что тот нарочно, «проклятый блакитник», не говорит приезжим русским людям их остановки.
– Вы наша последняя надежда, – сказали «Шаляпину» смиренные подруги. Тогда он поведал, что их остановка на краю света, что дальше только лес и волки, и он сам имеет несчастье там жить. Окончательно приникшие к нему попутчицы стали нервно ждать конца пути и предложили было ему стать их Сусаниным, на что оперный голос резонно пробасил:
– Ну нет, Сусанина постигла плохая участь!
Когда они наконец вышли на своей остановке, «Шаляпин» быстренько свернул куда-то в сторону, а Лера с Динкой прямо перед собой, через дорогу, увидели дом с ярко освещённым номером 3. Каким образом в Динкином сознании перепутались номер дома и третья остановка от метро, неизвестно, но хорошо уже было и то, что они вообще добрались. Сумасшедшее путешествие длиною в день окончилось. На московской окраине тихо лежала ночь. Они перешли дорогу и вошли в тёмный спящий двор, окружённый громадами домов спального района. И неожиданно очутились в оазисе, где пахло мокрой землёй, осенними цветами и умиротворением. Лера с Динкой сразу поняли, что они на земле обетованной, что здесь их приютят и обогреют. Совсем по-деревенски копошилась в газоне какая-то женщина.
– Кого вы ищете? – спросила она. – Ах, Катю.
И опять, как в деревне, закричала, подняв голову вверх:
– Катя, Катя, к тебе приехали!
На пятом этаже распахнулось окно:
– Пусть заходят.
– Понятно, – сказала женщина в газоне, оказавшаяся консьержкой, и открыла Лере и Динке дверь подъезда. Так ступили они на Катину территорию.
Тот, кто сказал: «Не бойся…», слов на ветер никогда не бросал. И послал двум чужачкам в Москве ангела-хранителя в образе простой русской женщины Кати. Она и впрямь была ангельской породы: кроткое лицо и абсолютно незащищённая от мира душа, что вызывало в Лере чувство страха за неё. Но, может быть, напрасное – покровитель её был всемогущ.
Она родилась в тенётном городке Лериной – Динкиной юности и прожила там бессчастную жизнь с пьющим и злым мастеровым мужем. Горькая Катина жизнь была подробно рассказана писателем с аналогичной фамилией ещё в начале двадцатого века. «Вот ведь какая штука, – думала Лера, – века уходят вместе с идеологией, но не переводятся почему-то на Руси злые мастеровые мужики, пьющие и бьющие, равно как и кроткие