Alone. Марсия Андес

печально улыбается.

      – Было бы здорово, – улыбка становится шире. – Извини, если что.

      – Ничего…

      Он отступает и возвращается к друзьям, а потом они вместе уходят. Я вижу, как опущены его плечи, как печально звучит его отдаляющийся голос. Улыбка медленно сползает с моего лица, и я думаю, что всё равно ненавижу такие моменты.

      Он ещё играет. Я подхожу ближе и замираю в дверях. Уилл сидит за роялем – его губы приоткрыты, глаза почти полностью закрыты, пальцы длинные, скользят так, словно гладят чью-то кожу, словно убирают волосы с лица. Его брови сходятся на переносице, появляются морщинки между глаз.

      И я понимаю, что он прекрасен. Сейчас бы фотоаппарат, сделать снимок на память и вспоминать, как кто-то сливается с музыкой.

      Я выдыхаю, понимая, что не дышала всё это время, и Уилл сбивается. Его палец соскальзывает с клавиши, и парень оборачивается. Какое-то время он смотрит на меня, а потом встаёт и подбирает сумку, что валяется у его ног.

      – Привет, – Рейген как-то испуганно наблюдает за мной, словно я вот-вот сбегу.

      – Привет.

      Я не двигаюсь.

      – Повторишь? – он кивает на рояль.

      Его голос с долькой придыхания, отчего по моей коже пробегает череда мурашек.

      – The Daydream. I Miss You, – говорю я, и Уилл кивает. – Запросто.

      Он улыбается, продолжая наблюдать за мной, а я подхожу ближе и бросаю на пол рюкзак, садясь за инструмент. Миллион раз играла эту мелодию, знаю её наизусть.

      Я поднимаю руки и нажимаю на клавиши, плавно, нежнее, чем до меня делал Рйген. Я играю… Я играю впервые в чьём-то присутствии по собственному желанию, осознавая, что кто-то есть рядом. Обычно я никого вокруг не замечаю. И мне кажется, что я играю для Уилла. И тут же пугаюсь этой мысли…

      Я не могу играть для кого-то. Ведь я одна.

      Robert Haigh – Sons Of Light (Prelude)

      – Не останавливайся… – горячий шёпот обжигает правое ухо, когда я с прикрытыми глазами скольжу пальцами по клавишам, отчего я на мгновение теряюсь.