– Здановскому прислуживаете давно?
– Второй год.
– Когда вы обнаружили его убитым?
– Сегодня утром, около десяти часов, когда пришла убирать.
Горничная всхлипнула. Наш шеф деликатно выдержал паузу, дав возможность даме протереть глаза, после чего продолжил опрос:
– Как часто вы здесь появлялись?
– Каждый день, кроме выходных.
– Вы приходили в одно и то же время?
– Да, к десяти.
– В чём заключались ваши обязанности?
– Стирка, уборка, готовка, ходьба по магазинам.
– У вас есть какие-нибудь подозрения, кто мог убить вашего хозяина?
– Нет.
– А как вы думаете, в связи с чем его убили?
Горничная пожала плечами:
– Ума не приложу. Он был одинок, жил тихо, ни с кем не конфликтовал.
– Кем он был раньше?
– Понятия не имею.
– Вам известно хоть что-нибудь об его прошлом?
– Ничего. Он избегал об этом говорить.
– Не было ли в нём чего-нибудь такого, что могло бы указать на его профессиональную принадлежность? Там, военная выправка, какие-то привычки, манеры.
– Я ничего такого не замечала.
– Вы знали о существовании в гостиной тайника?
– Нет, не знала.
– И что в нём хранилось, следовательно, тоже?
Горничная кивнула и выпустила наружу очередную порцию слёз.
Изучение места преступления продолжалось до вечера. Квартира была большой, вещей в ней было много, и у нас ушла уйма времени, чтобы их все осмотреть. Мы перерыли всё, что можно, но ничего подозрительного так и не нашли. Обычное бытовое барахло, какое присутствует в любом жилище.
Когда мы вернулись обратно, я походил на выжатый лимон. Мои напарники выглядели не лучше. Первое, что мы сделали, когда зашли в отдел, это подключили к монитору ДЧК. Перед нами предстала страшная картина минувшей ночи…
Стоп. Здесь, наверное, стоит сделать паузу и пояснить, что это вообще такое, ДЧК, ибо в силу определённых причин, суть которых я раскрою позже, вам, уважаемый читатель, он не знаком.
ДЧК – это дисперсный частотомер Краснова. Мы ещё называли его «машинка времени». Он как бы позволял заглянуть в прошлое. С его помощью можно было увидеть то, что происходило в определённой точке пространства в тот или иной временной момент. Этот прибор открывал перед нами все обстоятельства преступления. Если бы с его помощью можно было ещё безошибочно идентифицировать преступника, цены бы ему не было. ДЧК считывал электромагнитную память поля. Но он не фиксировал изображение с той чёткостью, с какой это делает фото- или кинотехника. Транслируемая им картинка чем-то походила на рентгеновский снимок. Человек в ней выглядел как серый сгусток. Можно было рассмотреть его фигуру, наблюдать как он двигается, что делает. Но различить его лицо было, увы, нельзя.
Продолжим. Мы уставились в монитор. На экране появились очертания уже знакомой нам гостиной.