– Ну, будем ждать клиентов. Есть где перебиться-то?
Отправились они в комнату Паши, уселись на раскладушке, нарезали хлеба с салом. А Мироныч извлёк из недр кацавейки репку лука – крупного, белого, от одного вида которого прошибала светлая слеза.
– … самое умное существо, – договорил Мироныч после второй дозы. – Волки, скажем, индивидуалисты, живут семейно, но поврозь. Они только охотятся в стае. А крыса – животное коллективное. Она, чтоб вы знали, общественным строём живет. И начальники имеются, бугры, короче говоря. И возле каждого такого бугра – шестёрки. За порядком следят, у работяг отнимаю, что повкуснее, и тащат начальнику. Тот только на нарах валяется, жрет да девок портит.
– Ну, Мироныч! – восхищенно сказал Паша. – Здоров ты баки заливать.
– А я верю, – сказал Сергей Михайлович. – Сам видел этого… бугра. Он и командовал. Чуть авоську не порезал, сволочь такая. Может, сам в капкан и попадется?
– Это вряд ли, – убеждённо сказал Мироныч. – У людей тоже в капкан попадают одни шестёрки. А бугры знай, жируют. К тому же у крыс в начальники выбиваются самые умные, а не самые хитрые, как у нас. Крысиный бугор в капкан не пойдёт. Он шестёрку на разведку пошлёт, чтобы отрабатывал хлеб…
Ещё выпили и закусили.
– Сегодня не придут, – сказал Паша. – Может, начальник у них какое мероприятие организовал?
– Политинформацию, – кивнул Сергей Михайлович, и Паша гулко заржал.
– Не сегодня, так завтра придут, – философски заметил старик, с чувством глубокого удовлетворения встречая появление второй бутылки. – Сальца когда-нибудь захочется. Хорошее сало-то, духовитое.
– А если ядом попробовать? – поинтересовался Сергей Михайлович. – Есть же специальные препараты!
– Есть, но не советую, – сказал Мироныч. – Съест она ваш яд и завалится на вечный покой прямо под половицей. И надолго испортит атмосферу. Мой метод надежнее, уверяю. Ну, что ещё могу сообщить о субъекте наших ожиданий? Наверное, вы не знаете, ребята, что крысы подразделяются на расы. Друг с другом не смешиваются, блюдут чистоту крови. Опять же, в отличие от человека, венца божьего творения… Живут крысы родовой общиной, у каждого клана своя территория. Мы имеем дело с так называемым пацюком. Прошу не путать с пацифистом. Будем здоровы!
Он опрокинул стакан в нержавеющий рот, утерся.
– Про пацифизм сугубо… В сороковом году я первый срок получил за антигерманские высказывания. Брякнул по глупости и молодости лет про договор с Риббентропом. Ведь в Испанию бежать налаживался, ещё в школе! А тут – договор с фашистами. Сидел до конца войны за антигерманские настроения.
– Бред какой-то! – удивился Сергей Михайлович. – Сроду о таком не слышал.
– Когда-нибудь всё услышим, – сказал Мироныч. – Но, мнится мне, не скоро. И кое для кого – совсем поздно.
– А где про крыс такие лекции читают? – спросил Паша.
– Второй срок я вместе с одним профессором