Глава 3
– Что ж, раз судьба вынудила нас познакомиться, мое имя – Мак Аллертон.
– Я не сказала, что желаю более близкого знакомства.
– А здесь кто-то задал этот вопрос?
Лайза притихла, настороженно глядя на мужчину, сидящего на краю постели. Поверх одеяла стоял небольшой серебряный поднос: жаренные с беконом яйца, кусочек тоста, джем и стакан сока; отодвинутые к стенам шторы впускали в комнату теплый утренний свет. На картину падал яркий солнечный луч – желтые линии радостно сияли.
– Так уж вышло, что на следующие несколько дней я самый незаменимый для тебя человек, тот, кто тебя кормит, одевает-раздевает, водит в туалет и даже моет.
Лайза фыркнула приходящим в ярость буйволом.
– Нет, спасибо.
– Да. И тот, кто решает, когда ты будешь говорить «нет».
«Убью, – хотелось прорычать ей, – разрежу на кусочки и закопаю, только попробуй…» Вот только рычать пока нельзя, так как сидящий рядом мужчина внушал страх, желание подчиниться и что-то еще… Мутил глубинные слои, будоражил невидимую вибрацию в подкорке.
– Наслаждаешься моей беспомощностью? Однажды ко мне вернутся силы…
– И что тогда? Смотри, я плохой мальчик, сделаю из тебя плохую девочку и снова успокою.
Воздух моментально иссяк. Да как он смеет?
– Я сбегу.
Зеленовато-коричневые глаза посмотрели на нее пронзительно, внимательно и тяжело.
– Думаешь, у тебя получится убежать далеко?!
Лайза нервно сглотнула. Вспомнила ночную дорогу, Мираж и белую линию разметки, дернулась от фантомной боли и закусила губу. Не желая развивать опасную тему, прошептала:
– Можно мне кусочек бекона?
Наверное, он заметил страх в ее глазах, потому что прежде чем начать кормить, пояснил:
– Если бы я хотел сделать с тобой что-то плохое, уже сделал бы. Ты можешь выбрать: бояться меня или же доверять. Мое поведение не изменится в любом случае, а вот тебе самой будет легче жить при втором варианте.
Она кивнула. Не потому что побоялась возразить, а потому что чувствовала – он прав.
– Хорошо.
– Умница. А теперь открывай рот, дядя будет тебя кормить.
«Дядя будет тебя кормить…»
Весь следующий час от мыслей и чувств у нее мутилась голова. Всплывала то одна, то другая брошенная им фраза – каждая с двойным дном. С опаской ожидая появления желания справить нужду, Лайза заставляла себя двигать пальцами рук и ног, к которым медленно возвращалась чувствительность.
Интерьер комнаты начал постепенно надоедать. Сколько можно лежать здесь раскатанным ковриком? (Ковриком без трусиков…)
Мак скоро вернется, чтобы проверить, как она себя чувствует, и диалоги возобновятся. Странные, будоражащие, опасные диалоги, неизменно влияющие на мозг, словно алкоголь и карусель, после которых