Временами тоска по дому становилась просто нестерпимой, и только когда Павел возвращался, Нафиса вздыхала с облегчением, рядом с ним она ни о чем и ни о ком не вспоминала и не жалела: этот малознакомый парень заменил ей сейчас весь мир.
Но он отнюдь не радовался, видя ее… Не разговаривал с ней, на вопросы отвечал сквозь зубы, не обращая на Фису внимания, названивал каким-то девушкам. А она боялась лишний раз заговорить с ним, слушала его телефонный треп с девчонками и молча страдала: ну зачем он так делает?! Неужели не видит, как она его любит? Прошло три недели. А потом Павел не выдержал, сказал, что хватит сидеть дома, пора устраиваться на работу. «Как ты можешь торчать здесь целые дни?» – удивлялся он. А ей тут было хорошо. Ах, если бы он полюбил ее! Тогда бы она могла прожить всю жизнь, не выходя из этой квартиры.
«А может быть, ему мало денег, не хватает на двоих того, что он зарабатывает?» – вдруг пришло ей в голову. Тогда что же она сидит, надо быстрее идти работать. И вскоре Нафиса нашла себе место продавщицы. Правда, ее взяли с испытательным сроком, и первую неделю она должна была работать бесплатно.
На работе она все делала механически, думала только о своем Паше. Хозяйка спрашивала ее: «О чем замечталась?» Нафиса не отвечала. Как ей скажешь, что она каждую минутку считает, ждет, когда же наконец увидится с ним. Хоть бы он сегодня сразу пришел домой… Она понимала, что он задерживается с девушками, он же мужчина, наверно, не может без женщины… Павлу она не стала говорить о своей работе, побоялась. Вдруг скажет: «Раз ты работаешь – уходи отсюда, больше тебе моя помощь не нужна».
Павел
После отпуска вышел на работу Антон. Кинулся к Павлу, словно ни в чем не был виноват:
– Паша, привет! Ну, как семейная жизнь, как супруга? – он говорил громко, будто специально, чтобы все услышали.
– Паша, ты женился?! Что же ты молчишь? – сразу заинтересовались сотрудники.
Пашка отбросил руку Антона и проворчал сквозь зубы:
– Не женился и не собираюсь, это идиотские шуточки Антона, – он справедливо полагал, что все произошло с молчаливого одобрения друга, и не простил ему этого.
Тот все еще попытался со смехом расспросить о Фиске, но Пашка оборвал, он злился нешуточно и так просто