Ворожей Горин – Фолиант Силы. Евгений Ильичев

поздних могил – видимо, родовые захоронения, за которыми до сих пор следили благодарные и весьма небедные потомки. Были, конечно, и относительно свежие захоронения. Странным образом за все время пребывания на кладбище мне не встретилось ни одной не упокоенной души. На столичных кладбищах, иной раз, и не разобрать, где посетитель, а где душа не упокоенная – так их там много встречается. А тут тишь да гладь. Видать, здешний посмертный вестник дело свое знал и за кромку свою паству отправлял исправно и точно в срок. К слову, этот незримый хозяин кладбища мне тоже не попался на глаза. Точнее сказать, я не попался на глаза ему. А зря, был бы шанс узнать, откуда тут так веет моей силой. Веяло точнее. В какой-то момент я перестал ее ощущать.

      – Хозяин, ты куда так ломанулся? – услышал я где-то позади себя голос Василия. Кот еле поспевал за мной.

      Собственно, он меня и выдернул из этого состояния полу-транса. Зов в голове стих и я понял, что нахожусь где-то посреди погоста, среди крестов, полуразвалившихся надгробий и памятников и не знаю, толком, куда идти дальше. Снег лишь слегка прикрыл кладбищенскую грязь, мороза, как такового не было, а потому я еще и измазался, как черт.

      – Пока не уверен, – признался я, прислушиваясь к собственным ощущениям. – Не помню, как тут оказался, если честно. – Я напрягся, пытаясь вернуть те самые ощущения. – Голос помню. Странный, женский голос. – Неприятное состояние улетучилось, оставив после себя дрянное послевкусие. Не хорошо вот так брать и «выключаться» из жизни. Можно же и под колеса грузовика угодить, или вообще с крыши сигануть. Однако привык я как-то за последние месяцы доверять своему внутреннему чутью. Сейчас я точно знал – где-то здесь не так давно было сильное возмущение силы. Моей силы! Я слышал ее голос.– Он, словно звал меня, – постарался я объяснить коту свое странное поведение.

      – Кто? – не понял Василий, – Альцгеймер?

      – Фолиант! – Меня начало отпускать, но на шутку кота я реагировать не спешил. – Он, словно взывает о помощи, – вновь попытался объяснить свои ощущения я, – такое вообще может быть?

      – Одушевлен фолиант или нет? – уточнил мой кот. Я кивнул. – Нет, собственной волей и духом предметы не обладают. Да только это не простой предмет, а завороженный. И завораживали его с десяток сильных ворожей, да не один век подряд. А уж сколько народу ворожейского им после пользовалось, так и вовсе не счесть. И каждый, хоть крупицу себя, да оставил в нем. Знамо дело, фолиант имеет определенные предпочтения – с кем ему хорошо, а с кем плохо. Ведьмовские руки ни разу за все время существования фолианта его страниц не марали. А сейчас, видимо, ведьмы пытаются изъять его содержимое да полученную информацию себе в угоду употребить. Фолианту такое не любо. Он артачится. А может и знает, что мы его ищем. Чувствует, что мы рядом, и что в скорости он вновь ворожейским рукам отойдет, вот и сопротивляется, как может. Ты же это чуешь, что в нашем случае уже превосходно. Можешь, звонить отцу Евгению, да вызывать группу.

      Покрутившись на погосте