– Ты еще и часы приёма установил?! Сиди, не вставай! Целых два часа в неделю занимаешься неположенным для твоей должности делом. Лучше бы раз в неделю в это время порядок у себя за столом и вокруг стола наводил. Почему вокруг такой срач!? Сесть у тебя нормальному человеку некуда. – Георгий Вадимович не нашел ничего лучшего, как взять первый попавший под руку стул, стряхнуть наваленную сверху кипу бумаг прямо на пол и сесть посреди комнаты на этот стул, закинув нога за ногу. – У тебя уборщицы вообще чем занимаются? У тебя как будто никогда не моется и не убирается.
– Их не пускаю сюда.
– Почему?
– Отравят.
Георгий Вадимович переглянулся с Нелей, словно поверяя, не ослышались ли.
– Народ счас злой, работать не хотят. А деньги с их зарплаты попробуй, урежь! Начнут пакости делать. Заразы рассыплют по углам. И потом болезни одна за другой на тебя навалятся.
– Дустом травят? палладием?
– В углу находил разлитую ртуть.
– Ртуть это серьёзно! Сам, наверное, градусники разбил дрожащими руками с похмелюги?.. У тебя не кабинет, а склад. Склад говна.
– Это с виду неказисто. А на самом деле, полно чрезвычайно нужных запчастей и принадлежностей. Храню здесь, чтобы не воровали. Самое ценное под моим присмотром. Так надёжнее.
– Ну и ну! Хреновый ты менеджер, раз народ обозлить только и сумел. Гнать, пожалуй, тебя надо. В качестве выходного пособия этот унитаз получишь. Золотой он у тебя станет. Если прикинуть, сколько потеряешь, лишившись у меня работы.
Бедный завхоз снова привстал с унитаза, судорожно заглатывая воздух, словно выуженная рыба. Сдавленным голосом прохрипел:
– По миру пускаешь, хозяин. На моей шее два кредита под залог квартиры. Всего разом лишусь!
– Это твои проблемы.
– Без ножа режешь, а я тебе как собака предан!
– Чего-то не шибко схож на собаку. Ну-ка встать на четыре лапы и погавкай!
Иван Львович мигом встал на четвереньки, гавкнул глухим басом. Раз, другой, третий…
– Опа! Похоже. Побегай здесь, проверь углы комнаты.
Завхоз шустро забегал по комнате, собирая грязь на коленки и ладонях.
– Ты нюхай угол, нюхай. Нет запаха чужих кобелей… нет?! Теперь пометь углы-то… Как кобели метят? Ножку приподнял и говори: пись-пись.
– Пись-пись, этой мой кабинет, пись-пись, никого не пущу… гав-гав! никого не пущу… гав-гав-гав!
Хозяин и Неля ухохатывались. Правда, Неля поеживалась от страха: чего ещё взбредёт на ум шефу? Вдруг вздумает поиграть в пастуха и козочку, из завхоза сделает пастушью собаку. Она сначала будет вредной и проказливая козой, то и дело пропадающей с глаз пастушка. Верный пес с лаем будет бегать за ней, возвращать к пастушку. Потом пастушок возьмёт хворостинку и начнет, похлестывая, поучать гулёну козу, а то и сымет штаны да оттрахает прилюдно…
На её