Егеат Антипат, придя в город Патры, начал принуждать христиан принести жертвы идолам. Апостол же Андрей возбранял ему это смелою речью. Егеат тогда сказал ему: «Ты ли тот самый Андрей, который разрушает храмы богов и склоняет людей к той появившейся недавно волшебной вере, которую римские цари повелели истребить»?
Святой Андрей отвечал на это: «Римские цари не познали того, что Сын Божий, снизойдя на землю ради спасения рода человеческого, с ясностию показал, что эти идолы не только не боги, но – нечистые бесы, враждебные человеческому роду, которые научают людей прогневлять Бога и отвращать Его от себя, чтобы Он не слышал их. Когда же Бог, прогневавшись отвратится от людей, тогда бесы пленяют их в порабощение себе и до тех пор обольщают их, пока души их не выйдут из тела обнаженными, не имея с собою ничего другого, кроме грехов своих». Егеат сказал: «Когда ваш Иисус проповедовал эти бабьи и пустые слова, иудеи пригвоздили Его ко кресту». Андрей отвечал ему: «О, если бы ты захотел познать таинство креста: как Создатель человеческого рода, по Своей любви к нам, добровольно претерпел страдания на кресте, потому что Он и о времени Своих страданий знал, и о тридневном Своем воскресении пророчествовал и, сидя с нами на последней вечери, возвестил о Своем предателе, говоря о будущем, как о прошедшем, и добровольно пошел на то место, на котором имел быть предан в руки иудеев». «Удивляюсь тебе, – возразил Егеат, – что ты, будучи человеком мудрым, последуешь за Тем, Кого исповедуешь распятым на кресте – все равно каким образом: добровольно или невольно». Апостол отвечал: «Велико таинство креста, – и если ты хочешь слышать, я скажу тебе». «Это – не таинство, но казнь злодеев», – возразил Егеат. Святой Андрей отвечал: «Эта казнь – тайна человеческого обновления, только благоволи терпеливо выслушать меня». «Выслушаю тебя терпеливо, – сказал судья, – но если ты не сделаешь того, что я приказываю, то понесешь на себе ту же тайну креста». Апостол на это отвечал: «Если бы я боялся крестной казни, то никогда не славил бы креста». Егеат сказал: «Как ты хвалишь крест по безумию своему, так не боишься смерти – по дерзости». Апостол отвечал: «Не боюсь смерти не по дерзости, но по вере, ибо честна смерть преподобных, для грешников же смерть люта. Я хочу, чтобы ты выслушал, что я скажу о тайне креста, и, познав истину, уверовал; уверовав же, обрел свою душу». Егеат сказал: «Обретают то, что погибло. Неужели моя душа погибла, что ты велишь обрести ее верою, не знаю – какою»? Святой