– Все так. Поехали. Мы и так уже опаздываем в аэропорт. – Отец помахал мне рукой.
Он изо всех старался избежать скандалов, и я иногда задумывалась: кого он боится больше, меня или Диану? Я стояла на лестнице и только теперь заметила залысину, на которую он все это время жаловался. Раньше я никогда ему не верила, но теперь все разглядела. Когда-то он был вполне симпатичным мужчиной, но даже присутствие Дианы не уберегло его от одиночества, которое выжало из него все соки. Под карими глазами висели мешки, и мышцы его тоже обвисли.
Брак с кем угодно подобное сделает.
Я начала спускаться, чемодан подпрыгивал за мной на каждой ступени.
– Могла хотя бы причесаться, – пробормотала Диана, выходя из двери передо мной и отцом. Я сжала губы – ну и двуличная же она! Я ведь хотя бы могла провести расческой по волосам, в отличие от нее.
– Еще чуть-чуть. – Отец схватился за ручку чемодана и поставил его позади себя.
И он был прав. Еще одиннадцать с половиной часов, и я окажусь примерно за три тысячи четыреста сорок семь миль от них обоих. Он хотел идеальной жизни, поэтому мне в ней места не было. И ладно. Я подготовилась. Я знала, что ждет меня на той стороне.
Институт Долор был исправительным заведением, тюрьмой, созданной специально для беспокойных душ и преступников с ментальными заболеваниями, зависимостями и неважнецким воспитанием, которые привели их на кривую дорожку. Располагался он в Британии. Полагаю, они выбрали его неслучайно: так родители не будут чувствовать себя обязанными меня навещать. Этому я тоже не противилась. Пусть отправляют куда угодно: не хочу находиться рядом с людьми, которые меня терпят. Изоляция для меня – рай на земле, лучше не придумаешь.
По дороге в аэропорт я пялилась в окно, наматывая грязную коричневую прядь на палец. Отец же разглагольствовал об институтском расписании.
– С историей Мии Роуз… нужно было определить ее в чисто женскую школу, – нахмурилась Диана.
– Мие Роуз не повредит разнообразие, – напомнил ей отец.
– Мия Роуз сидит прямо здесь и может говорить за себя сама, – сообщила я им обоим.
Диана осталась в машине, а отец сопроводил меня через пост охраны. Дальше он пройти не мог. Хотя странно, что он вообще зашел так далеко.
Глаза его вдруг заполнились слезами.
– Прости, Мия.
Отцу никогда не давались речи. Но и мне тоже. Прошла пара секунд, а он все еще не мог посмотреть мне в глаза. Он никогда не мог смотреть мне в глаза – даже когда я с ним говорила. Он смотрел сквозь меня, словно я была привидением.
Посмотри на меня, папа.
Но он кивнул, развернулся и оставил меня. Даже не обернулся.
А я стояла там, глядя ему вслед и прижимая паспорт с билетом на самолет к груди.
Два
Это произошло мгновенно, взаимопонимание между разумом, телом и душой.
Все разом покинуло ее. Поднялись стены.
Но внутри она кричала. Тьма была неизбежна.
Все