Или же Рудольф был сильнее его, несмотря на все его самодовольство и опасения графини.
А может, дело было в том, что сегодня он не смог хорошо выспаться, хотя я и не поняла, действительно ли ему так сильно нужен сон, или он просто притворялся, чтобы посмотреть на мою реакцию.
В любом случае, Эш отвлекся, а Рудольф тут же воспользовался этим кратким мигом задержки и поднял его за шею, держа в вытянутых руках.
И они по-прежнему стояли так, что загораживали мне выход.
А дальше… дальше произошло то, чего я вовсе не ожидала. Я сама не знаю, почему я решила поступить именно так. Может Эш был слишком красив, и я не хотела, чтобы он проиграл, хотя прекрасно понимала, каким монстром он был. Или же мой мозг решил, что это будет оптимальным поступком.
Сила, которую я получила от крови Эша, еще клокотала во мне, и я обрушила ее на Рудольфа, ударив его по затылку.
Вряд ли удар вышел достаточно сильным, чтобы навредить ему. Но он явно не ожидал ничего подобного от обычного человека. В гневе он отпустил Эша, и развернулся ко мне, явно намереваясь показать, что с вампирами шутки плохи. Впрочем, у него ничего не вышло. Эшу хватило этого мгновенья передышки, чтобы напасть со спины и свернуть Рудольфу шею так, что хрустнули позвонки.
– Оставайся на месте, – Эш заглянул мне в глаза.
Сейчас он выглядел чертовски пугающе. Крашеные волосы всклочены и торчат в разные стороны, глаза горят жутким огнем гораздо ярче, чем обычно, а рот искривлен в зловещей усмешке.
И да, он использовал принуждение, потому что в следующую секунду мои ноги приросли к полу.
На самом деле, я надеялась, что из-за его крови, принуждение если и не исчезнет совсем, то хотя бы ослабнет, ведь в литературе писали, что оно не действует на самих вампиров. Впрочем, в некоторых книжках вампиры романтичные, грустные красавцы и не пьют кровь людей, довольствуясь животными, а это явно не соответствовало действительности.
Сейчас, принуждение, казалось, наоборот стало еще сильнее, и я буквально не могла пошевелиться, а самым моим большим желанием стало желание стоять именно здесь и ни на миллиметр дальше.
Эш же легко подхватил Рудольфа, взвалив его бесчувственное тело на плечо, и куда-то вышел.
Вернулся он минут через десять, уже один, со своей мерзкой улыбкой на губах.
– Вольно, сахарок. Можешь пока расслабиться.
Только он сказал это, как мои ноги подкосились.
За это короткое время одеревеневшие мышцы успели затечь. К тому же, действие его крови подходило к концу, потому что потребовалось немного больше времени, чтобы я смогла вновь подняться.
– Теперь ты отпустишь меня?
Глупый вопрос.
Если бы он решил меня отпустить, то уже сделал бы это, не заставляя стоять тут без движения.
– Прости, печенька, но нет, – он в притворном сожалении покачал головой, продолжая при этом все так же улыбаться. – С Рудольфом в итоге я бы справился и без твоей помощи,