Последней фразой учёный явно убеждает себя в успехе. Чувствую, как неистово ему хочется представить миру своё творение.
Открываю рот, чтобы сказать что-нибудь ободряющее. Но в этот момент по залу разносится мелодичный звон серебряного колокольчика.
Виктор сейчас будет произносить приветственную речь.
– Ох, это что же, уже начинаются танцы? – Наташа нервно озирается. Натаниель сжимает ей плечо, выражая поддержку. Но у него самого такой вид, будто он совсем не против сбежать отсюда, не оглядываясь.
Не сложно догадаться, что людей науки мысль о предстоящих танцах повергает в неимоверный ужас. Отказаться от приглашения отца они не смогли. Но и подготовиться как следует тоже. Далёкие от светских развлечений, учёные вряд ли представляли, что их ждёт в Глион-Шале.
Разворачиваю Максимовичей к балкону и лестницам, спускающимся в зал. Говорю негромко, но так, чтобы могли слышать только они:
– Сейчас Виктор будет всех приветствовать. После этого начнётся вальс. Танцующих будет много. Если вы не желаете выходить на паркет, можете найти себе укромное местечко там, – рукой показываю на диванчики в нишах у противоположной стены.
Обрадованные учёные энергично кивают и по очереди жмут мне ладонь. Без лишних слов они продвигаются к диванам.
Снова остаюсь один.
Боковым зрением замечаю какое-то движение справа от себя.
– Господин Маркус, вам послание от мистера Эдварда, – один из помощников распорядителя протягивает небольшой листок, сложенный пополам. – Он сожалеет, что не может уведомить вас лично и надеется, что вы не сочтёте это непочтительным.
У дворецкого сейчас масса забот – организация праздника требует много внимания. Занятно, по какому поводу Эдвард шлёт мне записочки?
«Маркус, господин Виктор передаёт Вам честь быть первым кавалером Бала. Первая дама остаётся неизменной. Уверен, у Вас всё получится.»
Вот это новость! Перечитываю послание несколько раз. Это, действительно, честь. До сегодняшнего дня первым кавалером всегда был отец. Он задавал тон вечеру, подавая пример мужской грации и танцевального мастерства. А сегодня в этой роли буду выступать я.
Признаться, это несколько волнительно.
Так, стоп. «Первая дама остаётся неизменной.»
Вроде всё понятно, но чувствую какой-то подвох. «Неизменной» с какого, простите, момента?
Досадный ребус побуждает поискать глазами маму. Рядом с отцом её нет. Среди гостей тоже. Напрягаюсь. Эфириумом сканирую дом за пределами бального зала.
Она с Авророй. И обе идут сюда.
Чем ниже спускаюсь, тем сильнее дрожат руки. Чтобы отвлечься, считаю ступеньки и злюсь на себя за несдержанность.
Что за дела?
Предвкушение грядущего наполняет до краёв, но что конкретно грядёт не имею ни малейшего представления.
Сильнее обхватываю мамин локоть, когда мы доходим до развилки. Ей нужно пройти прямо на балкон к отцу, мне – спуститься