В свежей зелени – весна.
Осень – в желтом. Всё тут просто.
Это просто: щебетанье
благодарное услышать,
если ты, ничуть не тайно
сбросив снег зимою с крыши,
не забыл семян насыпать
на дорожке у крыльца.
Вот подарок, птички, сытный
вам от брата и отца!
Лето слишком было жарким —
поуменьшились подарки.
Нынче очень много снега,
слишком долго сыпал с неба.
Гул машинный ох как громок
в сосняке и возле дома!
У забора и вдали!
Нет неправды ни на волос
в том, что слышу тихий голос,
в том, что жжёт страданья голос
бедной Матушки Земли.
ТЁМНЫЕ ОКНА
И дождик сеет,
как из сита.
И вишня воду пьет
досыта.
И окна темные
мрачнеют.
И под окном стоит Он.
С Нею.
Не замечают
тучи хмурой.
Смеясь,
ненастью строят куры.
Им весело…
Что ж, мир хорош
для них двоих,
хоть солнца грош
навряд согреет
пальцы им.
Навряд…
но хорошо двоим.
РАССТАВАНИЕ
Родная? Что же? Уезжаешь?
И мне забыть твою безжалостность?
И мне теперь пристало, жадине,
одно лишь помнить – взгляд короткий
из металлической коробки?
И нет уже надежды робкой
на встречу? Чтобы расставание
через любые расстояния
вдруг мне сверкнуло достоянием
конца твоей грозы?
СВАДЬБА В ПРЕДГОРЬЯХ
…А на свадьбе
брату
подарю лопату.
Вот держи!
И рощу —
не святые мощи —
ты оставишь брат
на земле.
И – сад.
Встанет
теплый дом.
Сын родится в нём.
Будет в роще топать
и шуметь, как тополь.
Из деревьев ровные
ты получишь бревна,
чтобы сын твой тоже
ставил
дом пригожий.
ЧАСЫ ПОЭЗИИ
Водопровод – исчадье прозы.
Часы поэзии ворует.
Ты с ним – какие туберозы? —
вступаешь в сложную игру.
Коль всё течет, бежишь к трубе.
Ты подчинен уже судьбе
играющего водотока.
А току нет конца и срока.
Не время есть тут белый хлеб
твоих, поэзия, судеб.
Раз трудно поддаются гайки,
нажми! Ключами поиграй-ка!
ВОСТОЧНЫЙ ЧАЙ
Поклонник звонкого битья,
посуды враг, враг бытия
уютного, как отчий дом,
ты здесь, конечно, ни при чём.
Но всё ж послушай. Кайтарма
отнюдь не просто кутерьма
дедов за праздником еды.
Она –