– Мне сложно представить себя отдельно от работы, – кладу ногу на ногу и продолжаю, – я мечтаю путешествовать и хочу завести собаку, но пока не позволяет жилье. Я приехала поступать пять лет назад и раньше я планировала перебраться к морю, потому что в Москве меня особо ничего не держало, но когда мне предложили переезд по работе – я отказалась, потому что не готова прощаться с этим городом.
– Значит, что-то стало держать? – Ваня серьезно смотрит на меня.
В вопросе слышится подвох, возможно, он думает о том, что держит не что-то, а кто-то.
– Да, то есть…– я делаю еще глоток кофе, обдумывая следующую фразу, – мои самые близкие друзья здесь. Мой лучший друг и подруга. А еще собака моего друга и любимый офис. И в целом…я пока не готова так резко все бросать, – вздыхаю и кручу в руках стакан.
Молчание затягивается и ситуацию надо как-то спасать. Кажется, я слишком загнала парня своими запутанными мыслями. Он медленно пьет из своего стакана и будто вообще забыл что я здесь.
– Эй, – осторожно толкаю его коленом, – ты чего завис?
– Извини, – он спохватывается, поднимает глаза и я снова владею его вниманием, – ты говорила, а я задумался об этом. Тоже приехал поступать, а потом Москва захватила меня с головой. Но уезжать никогда не хотел, тут больше возможностей, чем где-либо.
– Да, согласна, конечно. Но все же это не мой “город мечты”. Да и климат тут…на любителя, – я морщусь.
После солнечной Казани я так и не смогла привыкнуть к постоянной серости столицы. В октябре, как только заканчивается короткое “бабье лето”, меня накрывает плотным одеялом из апатии, когда сил хватает только на то, чтобы лежать в кровати и смотреть бесконечные сериалы. Приходится натурально заставлять себя выходить из дома.
– Но все-таки мы не об этом, – перевожу тему я, – расскажи теперь ты о себе.
– Хм, – он щурится от яркого солнца, – в идеале мне хотелось бы добиться успеха в науке. А еще, наверное, завести семью. Я все-таки взрослый мальчик, – улыбается он уголками губ, видимо, поймав удивление в моем взгляде.
– И сколько тебе, взрослый мальчик?
– Двадцать семь.
– Фу, да ты старый, – смеюсь я, – между нами целая пропасть почти в пять лет.
– Эй! – он делает вид, что возмущен до глубины души, но в глазах плещется смех.
– В вашем каменном веке небось еще “Руки вверх” слушают? – я продолжаю насмехаться, – Или вообще Моцарта?
– Началооось, – тянет он, – угомонись, ребенок. А если продолжишь – отберу сигареты и в магазинах твоего района дам ориентировку, чтобы тебе не продавали алкоголь.
– Сурово, – хмыкаю я, – пожалуй, не буду испытывать твои нервы на прочность.
– Вот и все.
Закатываю глаза и поднимаюсь со скамейки. Хоть и уже середина весны, холодный ветер все еще безжалостно забирается