Гоблин на пару минут замолчал, после чего ударил по сейфу кулаком и приложил к нему ухо.
– Пять передаток, четыре светофильтра и замыкателя, три рессоры и два неизвестных ингредиента.
Далее он лизнул стенку и дверцу около черной дыры сейфа.
– Пеньковая веревка, но что же еще я упустил? Уважаемый сыщик Щербет Холст легко бы решил эту загадку, прямо как в книге “Щербет Холст и Пастила Разгадки”.
Минут пять Фарфор сидел напротив сейфа, покручивая на пальце золотое кольцо с желтым камнем в оправе. Его пристальный, неотрывный взгляд был направлен на черное углубление. В голове крутились размышления вокруг последних двух ингредиентов, запрятанных в системе безопасности сейфа. Что же такого приготовили его сыновья, чтобы злоумышленник не смог добраться до их богатств?
– Ладно, чем Дэкс не шутит, – сказал Фарфор и поднес нос к углублению, чтобы лучше разнюхать, что там.
Гоблинский шнобель практически полностью погрузился внутрь, на лбу Фарфора выступила испарина. Внюхиваясь, он допедрил, что за последний ингредиент содержался в чудо-гоблинской инженерной мысли его сыновей.
– Ох и умно! – без секунды промедления, гоблин чудом успел вынуть нос, как здоровая гильотина чуть не отрезала ему кончик. Раздавшись грохотом на все помещение, заточенное лезвие перекрыло не только черное отверстие, но и саму дверцу сейфа, а из стены вылез граммофон, из которого донесся голос его сына Ахау: «Мэник-до-мэник, мое, не отдам, проваливай к Дэксу, пока не додал».
– Засунь их в Мирлето, ловушка! – разнервничался гоблин.
– Мне очень хочется кушать! – настойчивее произнес Лукас.
– Мальчик, ты только что поел! – недоумевающе произнес Фарфор.
– Да, но я хочу еще.
– Ты и дома так же жрешь? – поднялся с пола Фарфор.
– Нет. Как мама ни старается, столько дома я не съем, – расплылся в довольной улыбке Лукас и тут же погрустнел.
Фарфор приметил, как щеки мальчика покраснели, глаза погрустнели, нос засопливил. Когда-то гоблин сам воспитывал детей, и он прекрасно понимал, что малой сейчас заплачет на всю водонапорную башню. Осаждающие их Полисгобсы точно услышат плач, и это развяжет им руки, штурм начнется раньше рассчитанного времени.
– Эй, не вздумай реветь!
– Я хочу домой, – Лукас принялся похныкивать.
– Стоп, спокойно! – выставил руки в стороны Фарфор.
– Я хочу к маме.
В голове мальчишки пронеслись домашние воспоминания. Он лежал на мягкой траве у дома, наблюдая за жучками, муравьями и бабочками. Неуклюжие шмели забирались в цветки за нектаром, а соседская кошка тщательно вылизывала лапы. Лукасу всегда хотелось ее погладить, но она ловко убегала, стоило ему только подползти поближе.
Бурчащий живот напомнил о вкусных бабушкиных сардельках с жареным картофелем и квашеной капустой. Когда они ездили в гости