Просторное помещение, с множеством опорных колонн и окнами вместо стен, постепенно заполняется однообразно одетыми молодыми людьми. Вся его площадь раграничена невысокими, полупрозрачными пластиковыми перегородками на индивидуальные отсеки, которые занимают юноши и девушки. Отовсюду слышатся обрывки фраз и непринужденный смех. По одному из проходов между перегородками одиноко идет молодой худощавый человек в очках. Его белая майка с иностранной надписью еще больше вытянулась, а джинсы выглядят еще более заношенными. Он понуро свесил голову и скользит потухшим взглядом по мозаичному плиточному полу. В его руке дымится бумажный стаканчик с кофе.
Однако очень скоро я осознал, что работа тяготит меня. Корпорация цинично использовала мои незаурядные интеллектуальные способности лишь для тестирования на наличие ошибок программных кодировок нейронной сети и была готова в любой момент избавиться от меня за ненадобностью… и поделом мне.
Молодой человек в очках машинально проходит к одному из пустых отсеков и тяжело опускается в кресло перед столом с компьютером. Он не включает компьютер, не просматривает бумаги из лотка на углу стола, даже не пьет свой кофе, а просто неподвижно сидит и смотрит на выключенный монитор пустыми глазами.
Еще год-два работы в корпорации, представлялось мне, и я действительно стал бы одним из множества отупелых посредственностей, что окружали меня, неспособных сделать ничего прорывного для науки, чей удел бездумно кодить нейронную сеть. Но в том и заключена разница между гением и посредственностью, что гений не ищет покоя, он всегда в поиске, в поиске открытия, истины, абсолюта. Гений никогда не будет удовлетворен, пока не достигнет предела своих исканий. Но и тогда он не обретет покоя, поскольку будет грезить запредельным.
Молодой человек в очках чисто механически включает компьютер и бессмысленными глазами смотрит на заставку операционной системы.
Так и я. Чем больших успехов я достигал в работе над искусственной нейронной сетью, тем сильнее мной овладевало чувство неудовлетворенности и безнадеги. Из-за душевных переживаний я потерял сон, стал тревожен и нервозен, появились головные боли. Тяжелые мысли терзали меня день и ночь. Чего я достиг, обучив искусственный интеллект решать все более сложные задачи? Лишь того, что все большее и большее число людей с радостью воспользуется открывшейся возможностью не думать и при этом окончательно утратит способность к самостоятельному принятию решений. И в какой-то момент искусственный интеллект окончательно возобладает над человеческим. В таком случае, на благо ли направлена моя деятельность? Нет, нет и еще раз нет, как ни прискорбно в этом признаваться. Но тогда как же быть? Плюнуть на все и начать жить только ради себя самого? Бездумно