Я не мог в это поверить. Неужели Сабрина видела свою мать? В голове мгновенно начали всплывать обрывки воспоминаний о семье де Маншанд. После того как Мишель с Алексом спрятали девочку, она решила вернуться домой. В семье разразился невероятный скандал после того, как Мишель заявила Мари, бабушке Сабрины, что ребенок умер. После этого Мишель никто больше не видел. О ее смерти недолго писали некоторые газеты. Причем сама Мари этого не отрицала, напротив, она демонстративно заливалась слезами, талантливо изображая безутешную, убитую горем мать. Тело Мишель так и не нашли.
И что теперь делать? Что если Сабрина на самом деле видит призрак Мишель? Что она пытается сообщить дочери? И почему призрак деда так упорно препятствует этому? Неужели Мишель хочет, чтобы Сабрина сама нашла свою бабку? Не может быть! Ведь она так отчаянно пыталась спасти свою дочь. Она не хотела, чтобы Сабрина выросла такой же, как все остальные женщины их семьи: холодной, черствой и безжалостной. Но только ли этого так боялась Мишель? Дед был прав. Мать Сабрины отличалась от остальных ведьм. Дар Мишель состоял в том, что она умела видеть не только прошлое, но и будущее. И она знала всю правду о деяниях своих многочисленных родственников и предков. Ей было достаточно одного прикосновения к вещи, принадлежавшей человеку, который был хоть немного ей интересен, чтобы перед ее глазами предстала вся его прошлая жизнь, со всеми его поступками, какими бы ужасными они не были. Благодаря своему дару она была другой. Она была доброй, любящей и честной. И, что самое главное, она обладала тем, чего никогда не было у остальных членов семьи де Маншанд – способностью сострадать. Она испытывала глубокое чувство вины, стыда и даже позора за прошлое и настоящее собственной семьи. Именно поэтому она обратилась за помощью к Алексу.
– А потом она пришла ко мне днем, – задумчиво произнесла Сабрина.
Ее тихий голос внезапно прервал мои воспоминания и мгновенно вывел из раздумий. Я, не веря своим ушам, округлил глаза и уставился на девушку.
– Что? Пришла днем? Как это понимать? – растерянность в моем голосе была слышна совершенно четко, и Сабрина не могла этого не заметить. Она с любопытством посмотрела на меня и прищурилась. Я же отвернулся к окну и достал очередную сигарету, чтобы скрыть эмоции, захлестнувшие меня в самый неподходящий момент.
– Ты не будешь против, если я закурю?
– Нет, конечно.
Я уселся на широкий подоконник и закурил, судорожно пытаясь разложить все мысли по полочкам. Однако, услышанное мешало трезво смотреть на вещи. Да и некоторые детали встречи Сабрины с ее матерью оставляли вопросы, на которые у меня не было ответов.
– Ты так и не ответила, – напомнил я.
Девушка горько вздохнула и повернула голову в сторону окна. Она выглядела такой маленькой и беззащитной в старом халате деда, что я почувствовал, как что-то больно резануло в области груди.
– Я