– Сейчас я продемонстрирую вам, молодой человек, работу одного в высшей степени интересного плетения, – сказал учитель. – По меркам любителей коротких заклинаний оно невероятно энергозатратное. Создать его упрощённую версию невозможно, как и версии всего, что придумали предки: они не стремились экономить ману – заботились только об эффективности своих работ. Поэтому и не стеснялись использовать все преимущества божественного языка.
Сиер вар Жунор уселся на диван, не испугавшись испачкать одежду. Раскрыл книгу, торопливо пролистал страницы до нужного места. На губах его всё так же блуждала улыбка. Сиер кит Мулон ткнул пальцем в книгу, провёл им по строкам – отыскал нужный отрывок текста. Хмыкнул.
Поднял на меня взгляд.
– Нашёл, – сообщил он. – Сиер вар Астин, сейчас я продемонстрирую силу и прелесть божественного языка. Как я вам уже говорил на занятиях, божественные слова, что произносят в храмах, означают чётко определённую цепочку магических конструкций. Каждое слово соединено с последующим. А получившаяся в итоге последовательность – призвана совершить запланированное магом действие. И чем длиннее такая последовательность, тем более сложную работу она способна проделать.
На свет вновь появился белый платок – учитель протёр им лицо, вернул платок в карман.
– Прошу вас только потерпеть, – сказал сиер вар Жунор. – Не отвлекайте меня и не трогайте объект.
Он указал на чурку.
– Высшая магия – дело не быстрое, сиер вар Астин. Может быть ещё и поэтому нынешняя молодёжь не стремится постигать эту науку. Вам ведь нужно что попроще и побыстрее – те же короткие заклинания становятся венцом ваших достижений. Но… с другой стороны, вас можно понять: имей мы возможность воспользоваться наследием древних, прелести магического алфавита виделись бы нам в совсем ином свете.
Сиер кит Мулон смочил языком губы, выровнял дыхание.
– Что ж, приступим, – сказал он. – Муиклифанум таиргафанкли риасврамас муиклифамас…
Я слушал голос сиера вар Жунора и ловил себя на том, что отмечаю знакомые звуки и по привычке воспроизвожу плетения. Поспешно развеял своё творение, споткнувшись о незнакомые буквы – пока не выучил и половину букв вспомогательного алфавита. Разочаровано поморщился. Сам себе показался жалким неумёхой, хотя ещё до прихода в хранилище считал себя едва ли не сложившимся магом. Замер около шкафов, с восторгом и лёгкой завистью прислушивался к голосу учителя.
Я отметил, что большую часть звуков легко ассоциировал с конкретными плетениями. Незнакомые встречались нечасто. Да и те повторялись – уловил десятка полтора непонятных звуковых сочетаний, не больше. А это значило, что для воспроизведения задуманного учителем магического