Поза эмбриона на кресле меня вполне устраивала, хоть я в брюках и блузке. Мне всегда было все равно на нормы приличия в одежде. Подумаешь, немного помнется. Я уже забыла о шуме и грохоте игровых автоматов в комнате отдыха, с ходящими вокруг меня людьми и резким запахом пота вперемешку с дорогими духами и одеколонами. Минус быть волшебницей в земном мире – повышенное восприятие органов чувств, не очень хорошо. Я могла абстрагироваться от внешнего мира. Поэтому удобно устроилась в пушистом кресле, поправила одежду и погрузилась в чтение книги, желая раствориться в выдуманном литературном мире. Я читала до тех пор, пока не пришло уведомление от администрации о начале собрания через двадцать минут. Но, видимо, со сменой деятельности нужно жертвовать личным удобством.
Рядом с моим креслом на такой же плюшевый диван, слишком близко от меня, сел молодой парень. Я не присматривалась к людям вокруг, но он ошивался с какой-то парочкой около выхода. Моя внимательность в последний земной год стала ниже плинтуса, несмотря на последний триллион предостережений от тети Мэрин:
«Будь аккуратна, Бусина! В земном мире много опасных людей, и не успеешь моргнуть, как тебя упекут в тюрьму или сожгут! Сэлан побери, ну почему она не меняет цвет волос, Кристиан? Все подростки красят волосы!» Моя тетя уверена, что люди застряли в Средневековье. И за мои волнистые локоны, разбросанные в хаотичном порядке, сожгут заживо. Кто бы ей рассказал о нынешнем поколении! Интересно было бы посмотреть на ее лицо. И что, сколько бы не упоминала она нашу троицу Богов, никто из них не спустится в земной мир из Нодэма *(Измерение планеты волшебников. Не путать с городом. Измерение – это прослойка вокруг планеты волшебников, которая позволяет скрыть ее от земных астрономов). Забавно, что тетя употребляет в своих молитвах за меня даже Каону, которой в принципе нет дела до нас, магов и волшебниц. Она помогает с гормонами и развитием. А вот упоминание Уфоса вообще опасно для ее здоровья! Он занимается всем остальным, что не касается нас: связями между другими планетами, устройством безопасности и функционирования Сорабиса… Я даже думать боюсь о том, кто изначально создал целую планету и первых мага и волшебницу, а она еще осмеливается о чем-то просить его. Для меня эта троица – что-то безумно страшное. Я могу лишь соблюдать правила по отношению к ним и упоминать их имена только в самые крайние моменты… Обычно это либо полное отчаяние, либо сильные эмоции. Но моя внимательность пострадала не потому, что я решила рискнуть жизнью, а из-за сидения дома, лишь изредка выходя на курсы профподготовки.
Молодой человек все больше косил на меня взгляд и этим сильно нервировал. Что ему надо от меня? Как будто по моей позе с книгой не видно, что я не горела желанием с кем-то общаться. Но… Он продолжал пялиться. Еще и, ухмыляясь,