Я взглянула на Чарли, который начал ерзать, как ребенок, которого задерживают после школы. Его девушка была богатой. Или, по крайней мере, ее муж. Я почувствовала глухой удар внизу живота, который был дурным предзнаменованием.
Аня как раз вставала, чтобы пойти в примерочную, когда атмосфера в комнате вдруг наэлектризовалась.
– Она здесь, – пробормотал кто-то, и было такое ощущение, что даже вешалки, на которых висела одежда, вдруг выпрямились.
Эльза Скиапарелли, маленькая и стройная, с оливковым цветом лица и глазами с нависшими веками, была скорее привлекающей внимание, чем красивой, но она оставалась в точности такой, какой я ее и запомнила. Со своим торжественным древнеримским лицом она могла бы сойти за святую, готовящуюся к мученической смерти, столь суровым было ее выражение. На ней был простой черный костюм, подпоясанный на талии, на запястье – огромный браслет с трижды обернутой золотой змеей, а на голове – маленькая шляпка с завитком в виде черного пера, которое почти закрывало один глаз.
Она вошла в зал и бросила злобный взгляд на застывших продавцов. Те разбежались по разным сторонам, вернувшись к своим стойкам и примерочным. Затем хозяйка салона направилась прямиком к нам, расплывшись в улыбке. Точнее сказать, к Ане.
– Мадам Бушар? Точно, это вы. Как чудесно наконец встретить вас в моем салоне. С вами хорошо обращались? Что-нибудь приглянулось?
– Я давно хотела прийти, – соврала Аня. – Да, самое восхитительное платье, жакет и костюм. Для пляжа…
– Я сама проконтролирую примерку, – объявила мадам Скиапарелли.
– Моя подруга тоже нашла себе платье. Только вот… – Аня, которая была на восемь дюймов выше Скиап, наклонилась и прошептала что-то на ухо дизайнеру. Скиапарелли нахмурилась, а затем прошептала что-то в ответ. Они переговаривались так в течение нескольких минут.
– Лили Саттер, – сказала я, прерывая их и протягивая руку. Я ждала, вспомнит ли она наш совместный ужин в Лондоне с Алленом и ее дочерью, как Аллен позабавил ее, пытаясь объяснить парадокс стрелы Зенона, связанный с изменением и временем.
– То есть их не существует? – кричала она на Аллена. – Ничего никогда не меняется? Это очень плохо для моды.
Но она не вспомнила, и было бы невежливо упоминать о знакомстве с ее дочерью в тот момент, когда мы торговались о цене платья.
Скиапарелли и Аня продолжали шептаться еще несколько минут, после чего Аня улыбнулась мне.
– Ты можешь купить это платье за полцены. Оно из заказа, который так и не забрали. Идет?
– Да! – Я схватила платье со стула, на который оно было положено, и подошла к зеркалу, приложив его к себе спереди.
Позади меня в зеркале отразилась мадам Скиапарелли. Ее деловое выражение лица сменилось любопытством.
– Я ведь знаю тебя, – сказала она. – Учительница рисования Гого в той отвратительной