– Нет. Давай сегодня погуляем тут, а в следующий раз поедем уже в «Окунёвую».
– Тогда пошли гулять! Чего сидеть?
И они направились прочь от базы отдыха по удивительно светлому пляжу в сторону белёсых валунов, громоздившихся в конце длинной дуги побережья, упиравшейся в зелень сопки.
И пока они шли по песку, омывая ступни в прохладных волнах, Аполлон наконец-то понял, что Медея пытается убить его самооценку своим шикарным бюстом. Значит, решил он, нужно чтобы она перестала этим кичиться. По крайней мере, на глазах у всех.
– Миром правят идеи! При сопротивлении природным стихиям возникла идея одежды, как попытка перенять её у мохнатых животных. Все предметы в мире возникают при столкновении живых существ с миром, как разнообразные способы самостоятельного разрешения возникающих противоречий.
– Противоречий? Так это ты про то, что я шокирую отдыхающих, загорая без купальника?
– Одежда – это не более, чем роба. Просто, для каждого вида деятельности существует своя роба. Вот и всё. И чем грубее твоя одежда, тем полнее она призвана компенсировать твою невнимательность и неловкость. Выдавая твою грубость и неуклюжесть. Как модные теперь джинсы, которые носят все, даже девушки, превращая себя в мужланов! – вспомнил он Вуячич. – Поэтому мы и приобретаем именно те вещи, которые, на наш взгляд, – скосил он глаза на её грудь, – в данной ситуации жизненно необходимы!
– Но у каждого из нас свой взгляд на жизнь! – ещё шире улыбнулась Медея, уловив его взгляд. На её жизнь.
– Пока мы не осознаем подлинного смысла жизни!
– Так, а в чём тогда подлинный смысл жизни?
– Как это – в чём? Хайдеггер давно ответил: «Смысл жизни в бытии. И не просто в бытии, а в становлении. Как активном действовании!»
– То есть?
– Говоря по нормальному, в упорном становлении совершенным.
– Как это – совершенным, как Бог?
– Для этого не обязательно быть богом. Достаточно стать богоподобным! – гордо расправил он плечи.
– Чтобы стать принцем и принцессой? – вспомнила Медея. Приосанилась и тоже расправила плечи.
– Настоящей принцессой тебя создает умение видеть красоту.
– Где? – не поняла Медея.
– Везде! Оглянись вокруг! «Триозёрье» – это самая шикарная бухта в мире! Её песок напоминает мне песок в Анапе, где я отдыхал в детстве. А море… Такого глубокого синего цвета я вообще нигде не видел! Посмотри, как тут красиво!
– Вот поэтому-то я тебя сюда и позвала! – улыбнулась Медея.
– Чтобы научится сознательно видеть красоту не только здесь, но и дома, превращая хижину Золушки в шикарный дворец, тебе вначале придётся буквально заставлять себя воспринимать мир этетически. Потому что у тебя наверняка ещё нет соответствующе развитых отделов