– С планеты-каторги?
– Почему бы и нет?
– Но Император регулярно, в виде особой подати, проводит рекрутские наборы…
– Вот в это-то нас и заставляют поверить: что сардаукары – просто набранные Императором рекруты, которых великолепно готовят с юного возраста. Иногда поговаривают о неких инструкторах, доводящих новобранцев до нужного уровня, но баланс сил в нашей цивилизации остается тем же: с одной стороны – войска Великих Домов Ландсраада, с другой – сардаукары и рекруты-новобранцы. Новобранцы, Пауль. А сардаукары остаются сардаукарами.
– Но, по слухам, Салуса Секундус не планета, а настоящий ад!
– Несомненно. Но скажи: если бы ты хотел воспитать стойких, сильных, свирепых солдат, в какую среду ты бы их поместил?
– Но как добиться верности от таких людей?
– Для этого есть проверенные способы: игра на их чувстве собственного превосходства, мистика тайного братства, дух разделенного страдания… Все это не так уж трудно сделать. И так делалось на многих мирах, в разные эпохи.
Пауль кивнул, не сводя глаз с отца. Он чувствовал, что сейчас услышит нечто очень важное.
– Взгляни на Арракис, – негромко сказал герцог. – За пределами городов и гарнизонных поселков он не менее ужасен, чем Салуса Секундус.
Глаза Пауля широко раскрылись.
– Фримены!
– Великолепный потенциал для создания столь же сильного и смертоносного войска, как и Корпус Сардаукаров. Понадобится немыслимое терпение, чтобы втайне привлечь и подготовить их, и немыслимые средства, чтобы должным образом вооружить. Но фримены – там… и там – Пряность. Понимаешь теперь, почему мы идем на Арракис – даже зная, что там – ловушка?
– А Харконнены разве не знают о фрименах?
– Харконнены издевались над ними, охотились на них для развлечения, ни разу не пробовали хотя бы сосчитать их. Политика Харконненов – тратить на население лишь столько, сколько нужно, чтобы оно не вымерло.
Вышитый металлом герб на груди герцога сверкнул от резкого движения.
– Теперь ты понимаешь?
– Мы уже ведем переговоры с фрименами, – утвердительно сказал Пауль.
– Да. Я направил к ним миссию во главе с Дунканом Айдахо, – ответил герцог. – Дункан – человек гордый и, пожалуй, жестокий, зато он любит правду. Я надеюсь, фримены будут от него в восторге. Если нам повезет, они будут судить и о нас по нему. По Дункану Достойному. А порядочности ему не занимать…
– Дункан Достойный, – проговорил Пауль, – и Гурни Доблестный.
– Ты их хорошо назвал, – кивнул герцог.
И Пауль подумал: Гурни – один из тех, кого имела в виду Преподобная, когда говорила о столпах, поддерживающих мир: «…и доблесть храбрых».
– Гурни сказал, что сегодня ты хорошо сражался, – сказал герцог.
– Да? А мне он говорил совсем другое.
Герцог