Задержанный хватал ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Здесь его уверенности уже не хватило. Еще чуть-чуть, подумала Маша, и он все выложит. А еще эксперты проверят нож, разберутся с вещами – не исключено, что они принадлежали другим жертвам маньяка. И, судя по количеству найденного, их может быть гораздо больше. Но главное, что он пойман, попался, а доказать все его эпизоды – уже дело техники.
– Ладно… – Увальцев набрался смелости. – Только не смейтесь, пожалуйста.
– Да тут ничего смешного, – подал голос молчавший до этого районный следак Борисов. – Убийство с особой жестокостью…
– Я обувь женскую на помойках собираю, – залившись краской, выдал Увальцев. – Девушки у меня нет, кто на простого дворника-то позарится… Вы же меня теперь отпустите, да? – Увальцев с надеждой посмотрел на Ерохина. – Я же никому вреда не причинил, живу себе спокойно, никого не трогаю… А обувь собирать – разве это преступление?
– Сержант! – крикнул Ерохин, и в дверь тут же заглянул рослый милиционер в форме. – Уведите его.
– Так, а теперь обсудим, коллеги, – Ерохин затушил очередную сигарету, встал и щелкнул раздолбанный электрический чайник, загремевший от плохой воды и загаженной известью спирали. – У кого какие мысли?
– Да мразь он, – припечатал Рогов, наливая темно-коричневую заварку в помятую железную кружку. – Попался, теперь овечку из себя строит. Такие обычно, когда их за жопу берут, невменяемых из себя корчат.
– Нужно пробить его в целом по нашей линии, по врачебной, опросить родственников, выявить круг знакомых… Странный тип, надо бы побольше о нем прояснить, – начальник словно бы смотрел в пустоту, что в его случае говорило о напряженной работе мысли. – И с вещами вопрос ускорьте. Кто знает, сколько он уже девчонок покрошил. Не исключено, что какой-то висяк всплывет.
– Сделаю, – кивнул Борисов. – Найдем, на что надавить, быстро поплывет.
– А вы, Мария, что думаете? – следователь повернулся к девушке.
– Нужно поговорить с соседями, – голос Маши от долгого молчания охрип, она откашлялась. – Сестру найти, мать, с ними пообщаться, на работу к нему сходить. И… я бы еще раз поговорила с теми свидетелями, что его утром видели. Насколько я помню, они встречу совсем по-другому описывали.
– Улицы подметать – для него самое раздолье, – сказал Ерохин задумчиво. – Утро, нет никого. Подмел – и на речку с удочкой. Голый купается. А тут молодая девчонка откуда-то подшофе идет. Бери тепленькой…
– Жаль, что пятница, короткий день, и ЖЭК наверняка уже закрыт, – Маша, рассеянно кивнув начальнику, продолжила сосредоточенно рассуждать. – Но для опроса соседей самое то, все уже дома.
– Бабушек у подъезда обязательно расспросите, – заметил Ерохин. – И Рогова возьмите для подстраховки.
– Миша, поможешь? – девушка повернулась к оперативнику с обгорелым лицом.
– Не вопрос, – кивнул тот.
Хорошо, что маньяка схватили, подумала Маша. Теперь весь город вздохнет спокойно, и можно не переживать