Торму повезло, его направили на рытье канала. Здесь был лес, а значит, тень деревьев, которой лишались невезучие на стройках. И вода: рядом бежал ручей, питавший реку Суру – от нее-то и тянули канал.
Когда солнце оказалось на самом пике, рабы поели и устроились под ветвями деревьев. У них было полчаса на отдых. Торм растянулся под кустом рябины и задремал. Сон затягивал все глубже, но ленивое погружение было прервано легким тычком в плечо. Он открыл глаза. Рядом сидел парень по имени Слава. Худой, курчавый, с короткой черной бородой, делавшей его похожим на цыгана. Он был вроде лидера небольшой группки – молодых ребят, оказавшихся в лагере Фука за последние пару месяцев. Цыган и его товарищи скрывали, что имеют какие-то совместные дела, но Торм без труда разглядел в ментальном плане ту общность, которая объединяет людей, преследующих одну цель.
– Что? – Торм приподнялся и сел, выжидательно глядя на Славу.
Тот огляделся, удостоверился, что охранники заняты своими делами, и тихо проговорил:
– Завтра мы уходим. Я, Кира и Жмурик. Останутся Витек с Лысым. Так что за тобой присмотрят. Только будь все же осторожен – Корявый и его ребята могут попытаться взять реванш. Недели через три мы вернемся и не оставим места от нашего концлагеря. Хотелось бы, чтобы ты дожил до этого момента.
– Не беспокойся о Корявом, – ответил Торм, – он меня не тронет.
Славик хмыкнул, почесал подбородок:
– Откуда в тебе такая уверенность, Дед? Не супермен, чай – шестой десяток разменял, а лезешь в дела, где шею свернут, не заметят.
– Пока же не свернули… – усмехнулся Торм.
– Что и удивляет. У людей, вроде тебя, должна быть либо вера сильна, либо тузы в рукаве. Так что у тебя?
– И то, и другое.
Славик одарил его еще одним внимательным взглядом и поднялся с травы.
– Удачи.
Стычка с Корявым случилась на третий день пребывания Торма в лагере. Серьезных физических наказаний, побоев и прочего в "деловом предприятии" Фука обычно не допускали – люди стоили денег. Но возникновению небольших "партий силы"