Главное – это бумаги, где черным по белому будет написано, что эта шкатулка не является культурным наследием вместе с ее содержимым.
«И все-таки, что же в этой шкатулке такого ценного, если за нее отвалили такие деньжищи?» – пронеслось у Ади в голове, прежде чем резко взвизгнувшие тормоза заставили его крутануть руль, уходя от прямого столкновения. Машина на полном ходу слетела с дороги вниз и покатилась, сшибая небольшие кустарники и чудом не задевая крупные деревья.
Дима Бык, вопя матом в полный голос, крутил руль, как бешеный, пока машина не повисла на ветках над обрывом.
Громко сглотнув, он даже забыл, как дышать, как завороженный рассматривая бездну, лежа на руле, пока яркая вспышка не заставила скосить глаза чуть левее.
Большой темный булыжник с небольшим углублением парил в воздухе, испуская небольшие искры.
И чем дольше Дима Бык смотрел на него, тем отчетливее понимал, что он должен что-то пожелать.
– Но что? Спасения?
– Всё что угодно, для меня нет преград…
– Прям все?
– Всё
– Тогда я хочу обратно свою жизнь, только чтобы не было тёрок с Лехай Слоном, – успел загадать Дима Бык падая в бездну.
Светлана мерила шагами отрезок аэропорта имени Индиры Ганди, все время поглядывая на экран смартфона. Скоро должны объявить о посадке, а этот быдловатый мужик все никак не придет.
И черт дернул ее согласиться доставить посылку для его больной тети…
Но если честно, ему было страшно отказать, он так смотрел, словно в любой момент, подумай она только об отказе, и он свернет ее и без того хрупкую шею.
Повернувшись, чтобы сделать еще один круг, девушка запнулась о небольшую сумку. Поверх сумки лежал клетчатый лист бумаги.
«Это надо доставить в Россию. Дмитрий».
Оглянувшись по сторонам и не обнаружив нигде удаляющуюся фигуру мужчины, Светлана с подозрением расстегнула молнию. А вдруг там что-то запрещенное? Но внутри была лишь шкатулка да еще пара сувенирных безделушек.
С облегчением выдохнув, она застегнула молнию и, подхватив сумку за ручки, направилась в очередь на посадку.
Похолодало, но разгоряченное тело после продолжительной жары истосковалось по небольшому ветру, от которого кожа даже не ежилась, да тучам, что активно загораживали палящее солнце, выигрывая эдак градусов пять, что давало облегчение, пусть и временное, но оттого ценимое всеми, кто страдал от неимоверной жары.
Я шёл по улице в сторону вокзала, чтобы вскрыть ячейку, забрать оставленный для меня свёрток и, попетляв немного по дворам, вернуться к припаркованной на площади своей неприметной «Ниве». Всё просто. Но, как говорится, дьявол кроется в деталях. Ох уж эти детали. Как я не любил всё усложнять, но, как бы ни старался всегда идти по пути меньшего