Конте насмешливо вставил свои пять копеек:
– Как? Легко. Он не писал ей писем.
Ташлен не понял ответа Конте, и смутившись, шёл дальше молча, пытаясь разобраться с собственными мыслями. Но это было ненадолго…
– Знаешь, Конте, мне вдвойне тяжелее тащить эту ношу. И знаешь почему? Я всё ещё представляю, что там внутри могла быть Симона.
– Я так понимаю, ты разочарован, что там не она?
– Нет, что ты, вовсе нет! Просто… У меня всё время перед глазами её лицо.
– Знаешь, Ташлен, у меня тоже, хоть я эту рожу никогда и не видел и видеть уж точно никогда не захочу благодаря твоему художественному, но очень реалистичному описанию.
– Так вот, Конте! Ты знаешь, почему мои книги не имеют успеха? Ха, не знаешь? А ты подумай – что сейчас помогает набивать кинозалы зрителями?
– Бесплатная выпивка. – безучастно бросил Конте.
– И нет! Ответ неверен! Ответ – насилие. Насилие! Да! Обыкновенное «мочилово» – и не важно, кто, за что, как и кого! Второе знаешь что? Ну же, подумай! Раньше театр ставили на одну ступень с этим. Не догадался? Разврат! О, этого сейчас валом, что на бумаге что по телевидению! Даже по радио. Итого, сложи первое со вторым, получишь идеальный рецепт для удачной книги, постановки, фильма, музыкальной композиции и даже фантика для жвачки! Знаешь, наша жизнь и так полна всякой грязи – разве людям этого мало? Да чёрт их возьми, пускай выйдут на улицу или включат дрянной ящик! Я не говорю, что у великих классиков этого не было, но и не всех классиков хочется поставить на свою книжную полку. Мой первый рассказ опубликовали в маленькой газетёнке на правах сатиры-фельетона. И знаешь что? Меня забросали банановой кожурой. Это аллегория, если что. Нет, ну просто поразительно, как люди противятся читать о собственных пороках! Смешно! А вот последнюю пьесу я написал, стараясь угодить моде, о чём сильно сожалею. Знаешь, сейчас я даже рад, что всё так вышло, в смысле, я о моём провале в Монпарнасе. Я сам виноват, не нужно было идти ни у кого на поводу. Глупо, очень глупо. Первым делом, как вернусь в Париж, если конечно всё устаканится, но это маловероятно – уничтожу эту ничтожную писанину!
У Конте разрывалась голова от маразмов своего новоиспечённого друга, и, пожалуй, это было тяжелее чем попытаться нести самосвал на своих плечах.
Дойдя до нужной точки, Конте приказал писателю оставаться на месте:
– Так, Ташлен, стой ровно там, где я тебя поставил, вот под этим кустом, понял? И не выпускай посла из рук! Я иду вперёд, разведаю обстановку в хижине.
– Конте, а если там лесник?
– Что поделать, тогда ему придётся потерпеть неудобства какое-то время.
– Я прошу, Конте, только без насилия! Погоди, может, мы скажем, что мы тургруппа и заблудились по пути в…
– Да, тургруппа из двух человек, а тот, что в чемодане наш туристический полководец. Заткнись и жди!
Ташлен