– Живо утихла! – рявкнул он.
– Вы моего Лебедева убили! Егорушку моего, – взвыла она ещё громче. – Что мне осталось? Егорушка! Что теперь делать? Кому я нужна? Я одна! Одна!
Доу проворно оттащил ее с разрушенной кухни, она по пути цепляла всё, что попадалось под руки. Ничего уже не было, она хваталась за одежды притихших женщин и отбивалась от его хватки.
– Чтоб ты сдох и уже навсегда, тайский ящер! – взвилась химера. – Чтоб у тебя кровь закончилась! Чтобы золота больше никогда не нашел!
Доу тряхнул ее посильнее и швырнул на пол. Там нежить немного пришла в себя и разрыдалась, но заметно, как ищет повод укусить его больнее.
– Бесчеловечные выродки, вот вы кто! Уроды! Рептилоиды!
– Еще одно слово, и утихнешь, но уже без головы, – пообещал он.
Она задумалась всего на мгновение, шмыгнула носом и прищурила злые глаза:
– А я ничего не боюсь, мне уже нечего бояться. Что ты мне сделаешь? Голову оторвешь? Ха! Напугал! Очень страшно, – кривлялась она. – У меня перспективы так себе, либо сдохнуть, либо остаться с такими бессердечными ящерами, как ты. Так себе идея. Не осталось в вас ничего человеческого и давно. Памятники вымершей цивилизации. Мумии вы, а не я! И потому не будет у тебя детишек, динозаврик! Не получится! Ты самый старший из младших драконов?
Доу захотел прибить ее прямо сейчас, чтобы умолкла уже навсегда. Она говорит, что вздумается, никаких границ, никаких страхов. Она смеет открывать рот перед главой гнезда и унижать его перед химерами. Что за никчемное создание? Его терпение уже на грани. Пусть ванна крови, но есть черта, за которую никто не смеет заходить.
Она же видит, что бьет в самую цель, и наслаждается предсмертными мгновениями:
– Потому у тебя нет детей, кислотный ящер. И не будет. Нет в тебе ничего человеческого, было, когда-то, но так давно, что для людей ты такая же мертвая тварь, как и я. Не найдется для тебя женщины, и на Смородину твои ставочки так себе. Не получится. С размножением можешь поставить жирную точку. Даже с ней у тебя ничего не выйдет. Войдешь в мемуары, как доисторическое животное. Ха. И ровно потому.
Рука так и дернулась остановить поток брани, но Доу впервые изменил себе и усилием воли остановил расправу.
– Даже Горр тебя обошел, хотя младше значительно. Знаешь, почему? Казалось бы, тот еще змей. Но нет, осталось в нем человеческое начало. Виталину от ангины вылечил. Она и не просила. Так, безвольной куклой ему досталась, с красными глазами и растертым носом. И, казалось бы, при смерти не была, дай ей антибиотики, через месяц оклемается. Так нет, он дал ей кровь. Пожалел, милосердие проявил. Дрогнуло дракошкино сердечко от жалости. Человечность проснулась. И сразу беременность, вот ведь. Представляешь? Че-ло-вечность! Не ваши чародейские фокусы, а штука посерьезнее. То, что делает его равным нам. И у всех дракончиков так, только у тебя проблемы. С возрастом вы каменеете, и все дальше отходите от нас. Только не телом, а отсутствием души! А у тебя ее давно нет!
После