Из мебели были только небольшой диван без спинки под панорамным окном, угловые столики и узкий прямоугольный стол между колоннами, все остальное пространство заполонили картины. Природные и городские пейзажи, выхваченные из общей обстановки детали интерьера, небрежные натюрморты, забавные карикатуры животных, но больше всего было камерных портретов, величественно провожающих всех присутствующих, куда бы те ни двинулись.
В самом дальнем углу блеснула витиеватая рама овального зеркала, Элайн лишь через мгновение поняла, что в его поверхности вовсе не отражение картины с запечатленным на ней младшим Де Кольбером, а сам он стоит подле него. Не желая вновь нарушить покой хозяина замка, девушка озиралась по сторонам в попытке найти путь к отступлению, но с ужасом поняла, что, любуясь искусством, вышла на середину комнаты, потому, не придумав ничего лучше, спряталась за одной из колонн, напоследок поймав взгляд Матэуша в отражении.
– Элайн, я вас видел!
Чертыхнувшись, молодая ведьма зажмурилась, делая короткие вдохи как можно тише, по-прежнему стараясь не выдать себя, в глубине души надеясь заставить мужчину поверить в то, что ему ее присутствие привиделось. Матэуш развернулся на каблуках, стук приближающихся шагов глухо отскакивал от пола и стен, затрудняя предугадывание его местонахождения, потому Элайн медленно пятилась, пока не врезалась во что-то, вскрикнув. Сильные пальцы крепко, но бережно сжали ее плечи, разворачивая к себе.
– Элайн, вы в самом деле сейчас прятались от меня?
В глазах мужчины плясали игривые искорки, а кривоватая улыбка, ранее слывшая насмешливой, применяемая им, чтобы показать собственное превосходство, теперь казалась теплой и озорной. Элайн неожиданно для себя залюбовалась этим изгибом губ, в голове гласом проповедника из церкви пронеслось: «Обольстительный грех» – с чем она тут же согласилась, но все же скользнула взглядом по свежей поросли над верхней губой, родинке на правой щеке, поймав лукавый взгляд собеседника.
– Я… Я не… Боже милостивый, да, именно это я и делала! Уже второй раз я врываюсь и нарушаю ваше пространство, мне казалось, вы не жалуете моего присутствия.
Разом опомнившись, Матэуш Де Кольбер сделал шаг назад, отдернув руки, словно от огня.
– Вы не правы.
«Впрочем, как всегда в последнее время», – подумала Элайн, хотя на этот раз огорчения не испытала. Младший Де Кольбер молча подошел к узкому столу, взял бутылку красного вина, разлил его по бокалам и так же без слов