Она прекрасная мать.
Она наивная.
На многие вещи реагирует как девственница.
Целуется неумело и робко.
Держится за свою вежливость и холодный тон как за щит.
Боится мужчин и не подпускает к себе никого.
Не доверяет.
Ее родители, где они? Братья, сестра, кто-то из родни?
Ее любимый цвет?
Ее любимое блюдо?
Она не любит рыбу, хоть и не признает этого.
И у нее аллергия на арахисовую пасту.
Я так мало о ней знаю.
Картина, что вырисовывалась, мне не нравилась вообще.
В этот момент открылась дверь ванной.
Она стояла в проёме, не решаясь войти.
– Что бы ты там обо мне ни думала, я не собираюсь тебя есть, – сказал, чтобы подтвердить свои подозрения. Ее реакция не заставила себя долго ждать. Я видел, как ее зрачки расширились, выдавая ее страх, а потом краска смущения залила ее щеки.
С ней случилось что-то плохое, что глубоко ее ранило и до сих пор ранит.
– Я… – замялась она, но я не стал ее слушать.
– Иди сюда, – она опешила от моих слов.
Видя, что она не собирается двигаться, встал сам.
Чем ближе я подходил, тем больше она напрягалась.
Я выясню, что произошло, даже если мне придется причинить ей при этом боль.
– Носки, – протянул я ей то, что держал в руках. – Ты стоишь на холодном полу, – указал я кивком на ее голые ступни, она проследила непонимающим взглядом за моим кивком.
– Проходи в комнату, там ковер, и надень носки. – В дверь постучали. – Войдите.
– Можно? – за дверью стоял доктор.
Майк был моим другом еще с тех времен, когда мы приезжали в гости к дяде Чарли. Он родился и вырос здесь. Как-то я спросил у него, почему он не переедет в город, ведь там у врачей больше возможностей, да и платят больше. Он тогда дал мне пищу для размышления своим ответом.
– Здесь все, что я люблю. И я счастлив. Зачем же мне что-то еще.
А я ведь только сейчас стал понимать, о чем он мне тогда говорил.
– Конечно, Майк, проходи. Нужно проверить ее, – указал я в сторону Миры, которая прошла в комнату, но все так же держала в руках носки, что я ей дал. Кажется, она про них забыла.
– Со мной все хорошо, – промямлила она, но никто из нас ее слушать не стал.
– Она утонула.
Майк без слов меня понял, прошел и, положив на тумбочку свою сумку, стал вытаскивать приборы.
– Мисс, пройдите и сядьте, пожалуйста, на кровать, – сказал он, не оборачиваясь.
– Но я хорошо себя чувствую, – продолжала она свое.
– Тогда тебе не о чем волноваться, – отрезал я, беря ее за руку и подводя к кровати. Мягкий толчок, и она уже сидит на краю. – Приступай.
Майк быстро выполнил все нужные манипуляции, пока я наблюдал за тем, как Мира при любом его прикосновении каждый раз напрягается.
– Вы чувствуете