– На самом деле я бы хотела поговорить с тобой об этом, так как ты – юрист. Я бы хотела кое-что у тебя узнать, если ты, конечно, не против.
– О чем? – Он откинулся на кресле, пока официантка ставила на стол перед ними тарелки с креветками и гребешками. Прежде чем продолжить, Лейси дождалась, пока девушка не отойдет.
Она взяла кусочек хлеба из корзиночки на столе.
– Так вот, – начала она, намазывая масло на хлеб. – Моей семье только что стало известно, что убийца матери может досрочно выйти из тюрьмы, и мы хотим помешать этому. Отец собирается связаться с адвокатом, но я подумала, может быть, ты знаешь, что еще нам следует сделать для этого.
Она откусила хлеб и внимательно посмотрела на Рика. Как он воспринял эту информацию?
Он вздохнул:
– Боюсь, это не моя сфера деятельности. Я – налоговый юрист. Хотя я бы мог справиться об этом у кого-нибудь из приятелей, если это поможет.
– О нет, не нужно. – Лейси стало неловко от того, что она подняла эту тему.
– Как именно это случилось? – чуть помедлив, спросил он. – Почему ее убили?
Пока они ели морепродукты, Лейси рассказала о приюте для женщин и о том, как ее мать спасла жизнь жены Захария Пойнтера. Рик слушал с редким для мужчины вниманием, едва притрагиваясь к еде, пока Лейси говорила.
– Это очень печально, – сказал он. – Судя по твоему рассказу, она была особенной. Мне очень жаль.
Он потянулся через стол и взял ее за руку, и Лейси не стала этому противиться. Его прикосновение было дружеским, почти братским. Лейси подумала, что у него искренняя печаль в глазах. Она была уверена – с этим парнем она действительно была в безопасности. Может, он сможет стать ей другом. Она позволила ему подержать себя за руку еще немного, а потом мягко убрала ее.
– Какая у вас цель? – спросил он. – Я имею в виду с юридической точки зрения. Вы хотите, чтобы он и дальше нес наказание, или вы хотите оградить его от мира, потому что считаете, что он может еще кого-то убить?
– Ну, мы – отец, брат и я, и все люди вокруг, которые любили мою мать, – считаем, что двенадцать лет – это недостаточно долго. Захарий выйдет на свободу живой и невредимый и продолжит жить как раньше, а вот моя мать уже никогда не вернется.
– Я хочу вникнуть в это дело. Ради тебя, – произнес Рик с неожиданной решимостью в голосе. – Я могу связаться с людьми, которые разбираются в этих законах лучше, чем я.
– Это так мило с твоей стороны.
– Но у меня есть один важный вопрос к тебе, – почти со смущением добавил он.
Лейси отложила вилку на край тарелки, ожидая продолжения.
– Я, может быть… я извиняюсь, потому что с моей стороны это не совсем правильно спрашивать об этом, но… ты думала о том, во что это вам обойдется?
Она уже хотела было ответить, но Рик остановил ее.
– Я не имею в виду финансовую сторону, – поспешил уточнить он. – Я имею в виду эмоциональный аспект. Это будет долгая и выматывающая процедура.