Временами оно, конечно, всплывало. За время нашего с ним сотрудничества даже неоднократно. Но вот в чём фишка: всплывало-то оно всплывало, то лишь тогда, когда я была вне зоны воздействия его неоднозначной фигуры. Стоило горцу оказаться передо мной, со своими пламенными речами, поблёскивающими очами и безотчетной верой в наше финансовое благополучие, как все сомнения по его поводу куда-то разбегались, прятались в сердечные щели, уступая место такой же уверенности в светлое будущее. Эмоциональные качели какие-то….
Об ушедших либо хорошо, либо – никак. Мне очень подходило «никак». Строго говоря, теперь дела мне до него нет. Что уж он из себя представлял, что в себе носил, это он теперь выкладывает перед Создателем; мне же нужно было понять, почему я не смогла убедить себя в том, что чувствовала и что Жора коротко описал как «нехорошо». Ведь понимала, что идти за горцем нельзя, а шла. Как, извиняюсь, барашка.
Не хотелось признаваться, но приходится. Ощущение себя именно что барашкой (конкретнее, конечно, – бараном; но я – девочка), уж слишком зачастило в мои душевные покои. Неприятно это, очень. Вроде рисуешь сама себя из года в год как вполне умного и сообразительного человека, а предстанет перед тобой нечто, обведёт вокруг пальца, закидает фееричными рисунками, и пожалуйста, – барашка со сниженной мозговой функцией. Тупая, значит. Радует одно – пока получается, пусть хоть чуточку, хоть мало-мальски признаваться в собственных ошибках, значит ещё не совсем тупая. Просто молодая ещё барашка… И, как полагается молодой, чтобы хоть слегка вразумиться, нужно как минимум трижды наступить на одни и те же грабли. Ну, или на похожие…
– Чё задумалась? – Жора прервал на минуту мои размышлизмы.
– Да так…. Сиреньку вспомнила…
Он многозначительно улыбнулся.
– А-а-а… Кофейку? Я варю!
– Та давай… – я попыталась сделать сердитое лицо, но получилось плохо.
История с сиренькой забавляла его с Наташкой вот уже второй день. Их забавляла, а на меня наводила откровенную досаду. Вот они, ещё одни грабельки. Рассказываю…
Позавчера решили мы с Наташкой съездить к моим родителям, в близлежащий поселок. Проведать предков, разжиться пару баночками чего-нибудь съестного и подышать более чистым, чем в городе, воздухом. Обратно пришлось возвращаться уже на закате. В сумеречное время не так просто уехать назад, в город. Рабочий транспорт, на который у нас хватало средств, уже не функционировал, про такси мы и не помышляли. Брели по обочине в сторону поселковой остановки и обдумывали, как добраться домой. Вдруг, как в сказке, перед нами затормозил, что называется, крутейший джип. Огромный, мерцающий темной