Было дело, когда одна из наших девчонок как-то размечталась вслух, какое у неё будет прозвище, а учитель, смеясь, сказал, что она только младшая ученица, и обернулся через плечо, преисполненный гордости, где сидели его старшие ученики. Помню, как задело меня это, даже учитывая, что это не надо мной он тогда смеялся. Но они… сделали вид, что не услышали ничего. И за всё, что учитель для них делает, они даже не платят ни гроша! Это нечестно!
– Достаточно! Можете отдыхать, – сказал учитель, и все повалились на пол от усталости. – Я же сказал: «Достаточно!» – повторил он, обращаясь ко мне.
Я слишком ушёл в свои мысли, даже не заметив, что пересёк все свои пределы. Я не мог обратно согнуть руку, я чувствую сильную боль. Учитель заметил это по моему лицу. Я даже благодарен упражнению. Он подумал, что лицо такое красное и почти перекошенное от напряжения в мышцах. Какое-то время так и было, но потом оно таким стало из-за гнева.
– Разотри руку сам, – говорил он, потирая её своей прохладной ладонью и потихоньку сгибая.
– А они тоже так делали до посинения? – спросил я, указывая на старших учеников и пытаясь скрыть раздражение.
И он не ответил мне, а только усмехнулся!
– А что они там такое смотрят, интересно? – сказала одна из учениц, выворачивая шею, пытаясь разглядеть изображение на экране.
Тренер окликнул одного из них по прозвищу.
– Дети интересуются, что вы там «такое» смотрите, – учитель слегка передразнивал голос своей ученицы.
Дети!
– Это записи соревнований, – невозмутимо ответил старший ученик.
Они привыкли к вниманию и любопытству младших, поэтому реагировали весьма равнодушно, воспринимая это как должное.
– На прозвище откликается, как на своё имя, – заключила ученица, усмехнувшись.
– Не так долго осталось, и мы получим свои прозвища, – с уверенностью заявил