Айсберг встанет как памятник мёрзлый!
И закроет он солнце собой!
Души детские! Детские слёзы!
И —
материнский вой!…
Лишь одно я – глупая баба —
Вечным вызовом шлю в эту высь:
ЗА ЧТО – ДЕТЯМ?!..
Ангел-растяпа
выронил —
детскую жизнь!
«И что? зачем?.. Мы снова как две капли…»
И что? зачем?.. Мы снова как две капли
Воды, что чистой не найдешь уже.
И я давно задумываюсь, прав ли
Прощающий семидежды?..
Клише!
Прощающий того, кто грязным рылом
Не в басне, а в судьбе твоей смердит,
И я давно в себе самой открыла,
Что для прощения труднее стыд
Свой собственный! Когда ты сам как капля,
Разбавленная желчью пополам!
Я вновь банальна – многоточья ставлю,
Ища родник, чтоб выродиться там.
Он будет чистым до меня – как после.
Как будто в нем ни камня, ни песка.
И иногда заходит только в гости
Средь жажды – жаждущий глотка.
Мудрец вздохнул: зачем ходить по кругу,
Изобретая колесо веков?
(А мне порой и правда легче другом
Быть чудаку из мира дураков!
Когда дурак и сделает дурное,
То чаще лишь по глупости своей.
А изощренный – опытней и злее,
Втыкая нож в споткнувшихся друзей!)
Мудрец зевал… Подобные засоры
В чужих мозгах навеяли тоску:
Чего искать, когда есть Бог, который
Один родник – любому роднику!
А что до дурака – или с мозгами,
То зло, с каким ты именем ни ставь,
Есть зло!.. которое мы умножаем,
Самим себе иконой, богом став!
«Но чудаки России – только благо.
Вернее, «чудики» – по Шукшину.
Ведь не они с позорным смертным флагом
Ведут против детей своих войну!
И ИХ прощать?! Семидежды на сколько?!
Вновь милость разбазаривать на них?!
Я против! Но на то и мудрость Бога —
Вершить всё то, что не умеет стих!»
А иначе зачем?
Сыну
фото к стих. «А иначе зачем?» Илюше 6 лет.
Мои глаза. Моя любовь.
Мое предназначение.
Повесьте среди ста столбов —
Вернусь к нему рождением.
Родиться, чтобы вновь родить,
Увидев сон-пророчество,
Где с Неба Кто-то говорит:
«Илья!» —
И жить захочется.
«Ты не придешь. Там, за окном, пронзенным…»
Ты не придешь. Там, за окном, пронзенным
Скупым, но острым светом ноября, —
Иная жизнь, иных огней бутоны,
Иных деревьев соки да кора.
И с ними ты. Чтобы теплее осень.
Чтоб листопад твоих вчерашних клятв
Обрушил на меня беду, вознесся, —
И вот