– Теоретически я могу перемещаться по Вселенной, – сказал Йорген. – Практически же я понятия не имею, как это делать. Спенса это умеет, но ее тут нет, чтобы объяснить. А вибрации, которые я ощущал, исходили от… – Он с сомнением взглянул на ящик, полный слизней. – Вот от них.
Я подавила смешок.
– То есть Спенса разговаривает со звездами, а ты – со слизнями? – Судя по виду Йоргена, он уже успел пожалеть, что сказал мне это, так что я продолжила, стремясь исправить ситуацию: – Ну, в смысле, они очень милые. А у тебя их целый ящик, так что это…
– Хорошо, – послышалось из коридора. Кобб, в адмиральском мундире, возник в дверном проеме и строго посмотрел на нас. – Очень хорошо. – Кобб, прихрамывая, вошел в комнату. За ним последовал Тор – он был в нашем звене в начале учебы, но потом перешел в инженерный корпус. По-настоящему его звали Родж, но внутри звена его все называли по позывному, как и меня. Тор был почти такой же высокий, как Нед, с бледной кожей и ярко-рыжими волосами. Он был симпатичным ботаником. Все говорили, что он, по сути, гений. Жаль, что у нас не было возможности получше узнать друг друга до того, как он покинул звено «Небо». Кобб посмотрел на слизней: – Видимо, эти существа называются тейниксами. Почему они разного цвета?
Йорген явно испугался того, что у него нет ответа на этот вопрос.
– Я не знаю. Думаю, они разного вида. Почему у нас волосы разного цвета, сэр?
– Извини, что спросил, – сказал Кобб. – Но все ли они цитоники? Ты уверен?
– Мы нашли их в одном месте, – сказал Йорген. – В пещере, в которой я слышал… звуки. Мне труднее их услышать, когда их один-два, но целая группа создает своего рода… вибрацию. Это трудно описать.
Тор задумчиво посмотрел на них:
– Возможно, лишь один вид – цитоники по своей природе, или, возможно, цвета случайны и все они родственны.
Хм… Впервые слышу от Тора такую пространную речь. Видимо, он все-таки не из породы немых гениев.
– Я понятия не имею, что за родство это может быть, – сказал Йорген. – Но я принес их сюда, чтобы вы могли поэкспериментировать с ними.
– Поэкспериментировать? – переспросила я. – Ты же не собираешься причинять им вред?
– Нет, – сказал Кобб. – Они слишком ценны, чтобы изводить их впустую. Они – гипердвигатели.
Мы все уставились на него – кроме Тора, который, видимо, это уже знал. Тор оглядел всех нас, но, встретившись взглядом со мной, внезапно заинтересовался своими ногтями.
– Сэр! – заговорил Йорген. – Эти слизни – гипердвигатели? Откуда вы это узнали?
– Мне сказала Спенса, – ответил Кобб.
– Спенса вернулась? – спросил Йорген. В его голосе звучала такая восхитительная надежда, что даже Нед, каким бы социально глухим он ни был, должен был ее заметить.
– Она возвращалась, – ответил Кобб. Я была на девяносто девять процентов уверена, что Кобб тоже знал про взаимную влюбленность Йоргена и Спенсы, но предпочитал помалкивать. Или, может быть, что-то и сказал,