– Надеюсь, – с ухмылкой пробормотала я.
– Это общая комната, она же гостиная и кухня, – сказала Мила и щелкнула выключателем.
– Ух ты…
Я знала, что в нашем распоряжении целые апартаменты, но не ожидала, что они окажутся такими просторными.
Гостиная граничила с небольшой кухней-нишей и была размером около пятнадцати квадратных метров. Большую часть занимал габаритный и удобный на вид диван. У правой стены стоял комод, на котором располагался пятидесятидюймовый телевизор. Рядом была дверь, наверняка ведущая в одну из спален.
На полу перед телевизором было разбросано множество игровых приставок, на которые я посмотрела с подозрением. Заметив мой взгляд, Мила рассмеялась.
– Если будет время вечером, поиграем. В «Марио Карт» мне нет равных.
– О, это мы еще посмотрим, – ответила я. Я редко играла в приставки, но обладала природным талантом ко многим играм, что, возможно, было связано с хорошей моторикой.
Мила скрестила руки на груди и посмотрела на меня с сомнением.
– Ты буквально напрашиваешься на состязание.
– Сначала нужно показать Хейзел ее комнату, – возразила Шарлотта.
А ведь я еще даже не успела рассмотреть гостиную.
– Ты права! – Мила положила руку мне на поясницу и стала толкать мимо кухни-ниши к левой стене, в которой было еще две двери. Шарлотта взяла у меня чемодан и пошла следом за нами.
Мне не приходило на ум, как охарактеризовать этих двоих. Дорога из Уэльса выматывала, я вспотела и чувствовала себя грязной. До сих пор не выдалось ни минуты, чтобы просто прийти в себя. Конечно, здорово, что меня сразу приняли в свою компанию, просто все произошло слишком быстро.
Но даже несмотря на этот диссонанс, сердце взволнованно трепетало. Вот-вот я увижу комнату, в которой – если все пойдет по плану – проведу следующие три года своей жизни.
– Готова? – спросила Мила. Я кивнула, и она начала открывать дверь настолько мучительно медленно, что от напряжения у меня участилось дыхание.
– Ну же! – поторопила ее Шарлотта вместо меня.
Мила тихо рассмеялась. Приятный мелодичный звук заставил меня задуматься, не занималась ли она пением. Во всяком случае, голос у нее явно очень приятный.
Едва открылась дверь, у меня отвисла челюсть. Комната оказалась чуть меньше гостиной, но невероятно уютно обставлена. К счастью, университет предоставлял студентам большую часть мебели. Я бы сошла с ума, если бы пришлось беспокоиться еще и об этом.
Слабый сумеречный свет не проникал в комнату сквозь плотно задернутые бежево-коричневые шторы, но этого и не требовалось. На комоде рядом с кроватью стоял небольшой светильник, напоминающий старинную масляную лампу, и от него исходил мягкий свет, при котором больше всего хотелось укутаться в одеяло с толстой книгой и горячим чаем в руках. Поверх постели на кровать было наброшено красно-бурое покрывало.