«Если он предложит пятнадцать, – подумал Лукашин, – я отдам».
– Она совсем крепкая, – сказал он робко.
– Вы ее не продадите, – сказал Мирзоев. – Ну-ка, идемте.
Он помчался как ветер: он боялся опоздать на свадьбу… Лукашин – за ним. Примчались на рынок.
– Вы только, пожалуйста, ничего не говорите, – попросил Мирзоев. – Стойте рядом, и больше ничего.
Он небрежно накинул куртку на одно плечо, поверх своего мохнатого пальто. Шляпа его сидела набекрень, ботинки на толстой подошве сверкали. Лукашин не успел оглянуться, как их окружила толпа.
– Что стоит? – спрашивали Мирзоева.
– Двести рублей, – отвечал Мирзоев.
«Он с ума сошел», – подумал Лукашин.
– А сто? – спросил один из покупателей.
Лукашин толкнул Мирзоева.
– Я не спекулянт, – сказал Мирзоев с достоинством. – Вы разве не видите, какая кожа?
– Была, – поправил кто-то.
– Мало ли что! – холодно сказал Мирзоев. – В общем и целом вещь стоит двести.
Была короткая пауза, стоившая Лукашину сильных переживаний.
– Я даю двести! – сказал вдруг голос в задних рядах.
– Я же торгуюсь! – возмутился первый покупатель. – Может быть, я тоже хочу дать двести. Гражданин, получайте. Вещь не стоит того, но я из принципа.
– Люблю хорошие принципы, – весело и любезно сказал Мирзоев, принял деньги, взял Лукашина под руку и помчал его с торжища.
– Получайте ваши деньги, товарищ Лукашин. Вот как надо действовать в жизни.
– Черт его знает, – сказал Лукашин. – Как вы это умеете?..
Мирзоев кокетливо посмеялся.
– Я вам объясню, пожалуйста. Когда вы стоите с таким, я извиняюсь, лицом, как будто вы сию минуту броситесь под трамвай, и в этой старой шинели, и в этих сапогах – слушайте, вы их выбросьте: у вас же новые есть, – то люди думают: вон какой-то неудачник спускает последнее барахлишко. А когда продаю я, – Мирзоев легким движением передвинул шляпу, – люди думают: продается вещь, которую носил шикарный молодой человек; у такого плохих вещей не бывает. И вот вам весь секрет, пожалуйста.
С этого дня Мирзоев стал относиться с живым интересом ко всем делам Лукашина. Так уж Мирзоев был устроен: однажды оказав человеку помощь, он начинал ощущать этого человека как бы своим братом.
– Самое выгодное в наши дни, – сказал Мирзоев, – это иметь машину. Устроиться на курсы водителей, перебиться временно, а там – пожалуйста: диплом в руках – и вы получаете машину в учреждении. Начальника надо выбирать крупного, чтоб был занят без передышки, желательно холостого, машина, таким образом, в полном вашем распоряжении.
– Неприятности могут быть, – сказал Лукашин, которому не хотелось обижать Мирзоева.
– Какие неприятности! В этом же нет ничего общественно вредного… Что, я у кого-нибудь вымогаю деньги? Исключительно полюбовное соглашение… Очень большой спрос при общем состоянии транспорта, в этом наше преимущество.
Лукашин