– Меня просто бесит это! Она обещала, понимаешь? Обещала, что на этот раз все будет по-человечески, что мы наконец проведем Рождество вместе, дома, семьей. Все только начало налаживаться. И я, как полная дура, понадеялась. Как я скажу об этом родителям? Они и так расстроены, что Стив в армии и не сможет приехать, а тут еще…
– Малец Стиви в армии? – искренне удивился Миллс, но быстро осознал неуместность вопроса: – Черт, прости.
– Ты не представляешь, каково это, Джей… – обреченно прошептала она, отвернувшись к окну и проклиная себя за невольные слезы и слова, но не могла больше сдерживаться: – Мне каждый раз хочется исчезнуть, как она, лишь бы не сообщать родителям, не выслушивать их переживания, не переживать самой. Знаешь… сколько себя помню, я никогда не ощущала себя младшей сестрой. Не ощущала, что обо мне заботятся. Я заботилась. Я была старшей сестрой. Сначала для Стива, когда он родился и стал младшим в семье, а затем, когда Сара пустилась во все тяжкие, то и для нее. Мне просто обидно. И я злюсь. На нее, Джей. И это ужасно эгоистично, потому что она, похоже, попала в очередную беду, но, черт возьми, я злюсь. – Вивьен судорожно выдохнула, а Джаред молчал, позволяя ей выговориться. – Она снова бросила меня разбираться с этим дерьмом. Знает, как мне больно, и продолжает. Когда Сара нужна – ее нет. Никогда. Ее не было рядом, когда я выблевывала каждый ланч в туалете старшей школы. Когда нужен был совет перед первой близостью с парнем. Когда я переживала из-за экзаменов и выбора колледжа. Мне только и нужна была старшая сестра, понимаешь? Лучшая подруга, что умнее меня, сильнее. Но мне пришлось самой ей стать. Для себя, для нее, для всех вокруг, черт возьми. И это нечестно, Джей… – Плачущий голос сорвался, и салон машины стал безмолвным вакуумом.
Что-то саднило внутри Миллса от ее всхлипов и дрожащих пальцев, стыдливо утирающих слезы с покрасневших щек. Эта сильная девушка обнажала перед ним свою уязвимость, и в этот раз он не одернул себя, а прижал плачущую Вивьен к груди, заключая в объятия.
– Мне очень жаль, Ви. Теперь ты не одна, – тихо заверил он, успокаивающе касаясь спины, которая тряслась от тихих всхлипов.
– Спасибо. Но я не люблю обнимашки, – срывающийся шепот опалил кожу на его шее, заставив сглотнуть.
– Мне перестать?
– Нет.
Вивьен лишь теснее прижалась к нему, уткнувшись в холодный воротник пальто и заливая его горячими слезами. Миллс не переставал утешать ее почти невесомыми касаниями, словно боялся отпугнуть. Боялся надавить и ранить сильнее, дать больше, чем ей сейчас необходимо.
Он привык помогать людям и ставить собственные интересы и чувства на режим ожидания. Но с Вивьен было иначе. Необъяснимый, почти инородный трепет в груди вызывал порыв не просто помочь, а заботиться. Заботиться о ней. О той, кто не привыкла, чтобы о ней заботились, но сейчас позволяла ему это делать.
– Мы всё исправим, хорошо? – Он мягко