Когда мы обыскивали пленных, то у корреспондентов нашли массу интересных вещей, а именно: сигареты, зажигалки, серебряный портсигар. Но когда я узнал, что они не военные и к тому же ещё граждане нейтральных государств, то приказал все найденные вещи отдать обратно. У них конфисковали только фотоаппараты и кинокамеру. Эти предметы с отснятыми кадрами я посчитал нужным передать нашему командованию. Больше того, я даже сам отснял разбитую колонну оставшейся в фотоаппаратах плёнкой.
Когда мы отдавали обратно конфискованные ранее вещи, Шерхан недоумённо у меня спросил:
– Товарищ старший лейтенант, что же мы у этих долбаных империалистов даже сигареты не экспроприируем? Мы же у шведов набрали то, что нам было нужно, а чем эти лучше. Те же тоже были не финны, к тому же вы тогда говорили, что они ещё хуже, чем местные простые граждане.
– Эх, Шерхан, тёмный ты человек! Ты что же не понимаешь, что те шведы были добровольцами. Они, впрочем, как и немцы, специально прибыли в Финляндию, чтобы убивать русских солдат. Ещё можно как-то понять финнов, которые дерутся за свою родину. А тех наймитов понять невозможно, и их я щадить не намерен. Поэтому то, что принадлежит им, это наша законная добыча. У этих же иностранцев совершенно другой статус, они просто здесь работают, добывают новости. Они не намерены с нами воевать, есть просто поручения их хозяев – обеспечить газеты интригующими деталями об этой войне. Может быть, политически и неправильно их отпускать, ведь они всё равно продолжат публиковать свои материалы в пользу империалистов. Но действовать по-другому я не могу, и забирать личные вещи у корреспондентов, пускай и буржуйских выкормышей, я не позволю. Всё-таки, мы не группа налётчиков, а солдаты регулярной Советской армии. Понял! Так что давай доставай заныканную пачку сигарет.
Шерхан, пожав плечами, достал из кармана открытую пачку сигарет и положил её в общую кучу трофеев. При этом он еле слышно промолвил:
– Ей-богу, товарищ старший лейтенант, я оттуда ни одной сигаретки не свистнул.
В 13–00 мы наконец на трофейных санях тронулись в путь. Заключительную роль в этом спектакле сыграл Якут. Именно он сменил охраняющего пленных Кузнецова, а потом незаметно, ползком удалился от этого поста, встал на лыжи и вовремя прибыл к месту сбора. После этого все мы, еле набившись в две санные повозки, тронулись прочь от этого страшного места. Лошади бежали резво, несмотря на перегруженность саней. На центральной трассе ни один человек не обратил на нас никакого внимания. Хотя по пути до места нашего съезда с трассы мы встретили несколько проезжающих по ней машин.
Через сорок минут мы уже были на месте нашей ночёвки. Там наскоро перекусили и тронулись в наш длинный