Карты выпали из рук князя, и он остекленевшим взглядом посмотрел на своего визави.
– Что, я что-то не то сделал? – встревоженно спросил Илья Игнатьевич.
– Кха-кха, – откашлялся князь, – Илья, а ты сам-то читал эти романчики?
– Да что их читать, дребедень женская, любовь-морковь, – махнул рукой Вершинин.
Князь кряхтя встал и подошел к длинным рядам книжных полок. И метко вытащил толстый том.
– На-ка, милый друг, почитай вот здесь, а потом вот здесь, – показал он другу отчеркнутые места, напротив которых на широких полях были видны его заметки, написанные тонким кружевным почерком.
Илья Игнатьевич жалобно посмотрел на князя.
– Андрей Григорьевич, ты же знаешь, я не очень с французским в ладу, прочитай сам, пожалуйста, что показывал.
Когда Илья Игнатьевич услышал то, что читал ровным невыразительным голосом его друг, у него на голове поднялись остатки волос.
– Стой, стой, Андрей, я больше не могу этого слушать. Мне надо срочно ехать в имение, бедная Катенька, я собственными руками вручил ей эту мерзость. Но сначала я убью этого мерзавца, этого Миронова, который, не стыдясь, продал мне это!
Князь тронул друга за плечо:
– Илья, послушай дружеский совет. Во-первых, никуда не езди в ночь, не ищи приключений там, где можно без них обойтись. Во-вторых, если твоя дочка хорошо воспитана, то, даже прочитав эти, с позволения сказать, сочинения, она хуже не станет.
В-третьих, ты говорил Аркадию Дмитриевичу, что покупаешь романы для дочери?
– Нет, – ответил растерянно Вершинин.
– Ну, тогда почему ты хочешь его убить, он-то, наверно, считает, что сделал тебе большое одолжение, ведь на самом деле это большая редкость. Так что езжай завтра, и если Катенька еще не прочитала эти книги, то забери их у нее. И не допытывайся, читала она их или нет, не принуждай ее лгать.
Обычно Катенька вставала в одиннадцать часов, потом завтракала, и потом уже начиналось музицирование, прогулки с мадам Боже, потом обед с папенькой и Феклой, а потом она делала что ей вздумается. Читала, примеряла наряды. И все прочее.
Но сегодня она проснулась раньше, чем обычно. Когда она зазвонила в колокольчик, полуодетая Аленка примчалась с выражением ужаса на лице.
– Барышня Екатерина Ильинична, что стряслось, может, вы занедужили, за дохтуром звать надо?
– Ах, Аленка, ну что несешь, какой доктор. Просто я решила, что мне надо сегодня встать раньше. У меня есть неотложное дело.
Аленка заткнулась на полуслове, и по выражению ее лица можно было понять, что за доктором пошлют немедленно.
– Что за дело у вас такое важное, Катерина Ильинична, можно спросить?
Катенька села в кровати, пеньюар у нее упал, обнажив худенькие белые плечики и грудь.
«Как цыпленочек, – жалостливо подумала Аленка, пышущая здоровьем, – а ведь ест, как отец, и куда