– Мы пришли сюда, чтобы выяснить причину, – рассудительно заметила Цинь Фэй. Сейчас, в тусклом мерцании звезд, она и в самом деле походила на фею – тоненькая, с гладкой золотистой кожей и карими, слегка раскосыми глазами. По внешности она была типичной аму однако до боли в сердце, до дрожи в коленях напоминала мне другую женщину, тень, коснувшуюся моей жизни в те времена, когда я был не Арсеном, а Даниилом… Даже голос был похож, особенно если Фэй говорила по-русски.
Как многие аму, русским она владела практически свободно.
Воспользовавшись тем, что ему ответили, Макбрайт подсел поближе к девушке и принялся очаровывать ее рассказами о подвигах и странствиях, какие выпали на его долю. Фэй слушала с вялым интересом, даже историю о пребывании на «Вифлееме», международной космической станции, куда Макбрайт просочился в качестве туриста за девяносто миллионов долларов. Впрочем, там он был не первым, зато на обратном пути испытал аварийный скафандр с автономными движками – покинул шатл на высоте двенадцати миль и приземлился в полях Иллинойса, под Спрингфилдом. Можно сказать, в собственной вотчине, поскольку штат, включая соседние Висконсин, Мичиган и Индиану, принадлежал его компаниям.
Фэй вздохнула, выразительно уставилась в мутные темно-серые небеса, и я похлопал ладонью по песку.
– Отбой! Дежурства двухчасовые, в порядке следования по маршруту: Цинь, ад-Дагаб, Макбрайт. Мое время – от пяти до семи утра. Итак, леди на страже, а джентльменов прошу ложиться.
Фэй снова вздохнула, на этот раз с облегчением, поднялась и начала обходить наш крохотный лагерь. Макбрайт недовольно покосился на меня, однако накачал воздуха в комбинезон, лег, пристроив рюкзак под голову, и опустил веки. Сиад, шаркая по песку, подошел ближе, сел, стянул шлем. В ночном сумраке он казался огромным безголовым зомби: волосы и темная физиономия почти неразличимы, а одеяние, ярко-желтое при свете дня, приняло оттенок недозревшего лимона.
– Хрр… – хриплый рык родился в груди суданца. – Я мог бы подежурить в эту ночь. В эту и во все последующие. Это не скажется на моей форме.
Его английский был безукоризненным. Где он его изучал, в Кембридже или в Оксфорде?
– Чтобы сохранить форму, нужно спать, – произнес я, всматриваясь в сгусток тьмы над воротом «катюхи».
– Мне не нужно, – негромко пророкотал Сиад, сверкнув зубами. – Нет потребности. Месяц, два… Если захочу выспаться, скажу.
Любопытное заявление! Я резко приподнялся, опираясь на локоть.
– Гипнофединг?
– Да. Кажется, называется так.
– Ну, что ж… Цинь Фэй, подойди! Она приблизилась, и я сказал:
– Можешь ложиться. Сиад подежурит.
– Вы мне не доверяете, командир? – В ее мелодичном голосе проскользнула нотка обиды.
– Доверяю.