Бесогон. Россия между прошлым и будущим. Никита Михалков

благодаря раненым и беженцам, я чувствовала к концу 1917 года в окружающих меня людях какую-то апатию, какое-то безразличие; что-то нудное, тёмное и безнадёжное появилось тогда в людях вместо горячего патриотизма и веры в победу. Почему это было так, я себе тогда этого не уясняла, но и сама поддалась невольно этому настроению. А здесь вдруг Февральская революция, переворот, отречение Императора Николая II, совершенно новая перспектива, новые надежды и новые веяния. Чем бодрым, сильным и новым повеяло на меня, даже я, ребёнок, почувствовала тогда какой-то подъём, какое-то сознание своих сил и надежду на победный исход войны. Одно смущало меня и оставалось для меня непонятным, почему Император Николай II отрёкся и за своего сына, наследника Алексея, и почему Россия не стала конституционной монархией?

      Другим ярким воспоминанием уже более позднего периода является восстание большевиков в 1918 году, 28 октября. Моя семья в продолжение всей революции безвыездно жила в Москве, и я хорошо помню этот период. Восстание большевиков началось совершенно для меня неожиданно, утром я была разбужена пушечными выстрелами, и с этого момента в продолжение целой недели гул канонады не прекращался. Здесь в первый раз я научилась распознавать трескотню пулемётов от винтовочных выстрелов и взрывов больших снарядов. Наша квартира на Поварской улице была как раз между двух огней. На Воробьёвых горах были большевики и обстреливали Александровское военное училище, где стойко и храбро защищались юнкера и кадеты. В это время наш дом представлял из себя маленькую крепость, совершенно отрезанную от остальной Москвы. Во дворе были построены высокие баррикады из дров и досок, ворота были забаррикадированы, и в продолжение целой недели ни одна живая душа не вышла из дома. Все эти меры принимались на случай вторжения в наш район большевиков. Никакие определённые сведения о результатах боя до нас не доходили, и нам оставалось только как можно лучше забаррикадировать все окна от пуль и с ужасом смотреть, как в соседние дома попадают снаряды. Но вот постепенно канонада стала стихать, и до нас начали доходить печальные новости, что юнкера и кадеты, не получая никакой поддержки, слабеют, и скоро нам стало известно, что большевики победили, и нет никакой надежды на возможное сопротивление.