– Тогда, дитя мое, тебе нужно решиться. Мы можем обвенчать вас, только если ты будешь обращенной. Подумай, стоит ли придавать сну такое значение.
Ахоранги подняла голову.
– Я еще ничего всем сердцем так не желала, как обвенчаться с Томом, но не могу справиться с этим. Ложась в постель, я полна храбрости и уверенности, а уже на следующее утро просыпаюсь в холодном поту и дрожу от страха.
Брат Пьер задумчиво почесал подбородок.
– Тогда мы должны что-нибудь придумать, чтобы ты могла выйти замуж за Тома без крещения. Вопрос только в том, что именно? Возможно, вам стоит зарегистрировать брак у мирового судьи и подождать, пока вы не станете родителями.
– Рано или поздно мне придется раскрыть карты, – вздохнула Ахоранги. – И если бы у меня была хоть искра надежды, что мой отец сможет когда-нибудь простить мне крещение и брак с Томом, я бы не сомневалась. Я догадываюсь, что для Тома очень большое значение имеет то, что венчать его будете вы. Он чтит вас как отца.
Брат Пьер улыбнулся.
– В какой-то степени я им и являюсь. Иногда я вспоминаю нашу первую встречу с ним. Том был еще почти ребенком, когда приехал в Данидин и вбил себе в голову, что непременно найдет золото. Я был тогда духовником одной группы искателей приключений. Никогда не забуду тот день, когда парень, узнав, что я призван отправиться в миссию, доверил мне саженцы. «Если бы у меня было достаточно денег, чтобы купить землю, я последовал бы за вами, – сказал он и добавил: – И если из этих саженцев вырастет хороший виноград для вина, я непременно стану виноделом». Я не придал тогда этим словам большого значения, но пообещал ему, что попытаюсь. Я посадил саженцы, и спустя три года они стали крепче и выносливее любой нашей виноградной лозы. Из прекрасного винограда можно было делать вкусное вино. И однажды он постучал в наши двери, и мы продали ему землю, на которой росла его лоза. Он построил здесь дом, ну а остальное ты знаешь. Том – великолепный парень. Он никогда не станет тебя принуждать к чему-нибудь.
– Как вы чудесно говорите обо мне, брат Пьер! – раздался чей-то веселый низкий голос.
Ахоранги и католический священник обернулись.
– И давно ты тут стоишь? – испуганно спросила Ахоранги.
– К сожалению, я услышал лишь последние слова брата Пьера. К чему это я не буду тебя принуждать? – Том наклонился к ней и нежно поцеловал в щеку.
– Брат Пьер считает, что ты никогда не заставишь меня креститься.
– Невозможно кого-то заставить верить в Бога, – ответил Том. Сейчас его голос звучал совершенно серьезно.
Ахоранги схватила его за руку.
– Том, говори честно! Если бы я решила окреститься, это имело бы для тебя большое значение?
– Да, конечно, я ведь вырос с этим. Братья помогли мне построить все, что меня теперь окружает, и я бы охотно женился