Маура поморщилась. Да, действительно, Луиза что-то говорила утром насчет машины, но она, разумеется, забыла. Как всегда, ее мысли были сосредоточены на мертвых, а на голоса живых она не обращала внимания. Маура смотрела, как Луиза обматывает шею шарфом, надевает пальто, и думала: «Мне совершенно некогда слушать. Мне не хватает времени на то, чтобы общаться с людьми, пока они живы». Вот уже год она работала в этом офисе, но почти ничего не знала о личной жизни своего секретаря. Она никогда не видела мужа Луизы, знала только, что зовут его Вернон. Она не могла вспомнить, где он работает и чем занимается, отчасти из-за того, что Луиза редко делилась с ней подробностями своей жизни. «Не моя ли в том вина? – спрашивала себя Маура. – Может, она чувствует, что мне не хочется слушать, что мне гораздо уютнее со скальпелями и диктофоном, чем с окружающими людьми?»
Они вместе вышли в холл и направились к служебному выходу на автостоянку. Шли молча, никакого светского разговора – просто попутчики.
Муж ждал Луизу в машине, дворники яростно скребли по стеклу, разгоняя снежные хлопья. Маура махнула рукой на прощание, когда Луиза с мужем отъехали, и поймала на себе недоуменный взгляд Вернона, который, видимо, не понял, что за женщина машет им вслед, словно давно их знает.
Словно она вообще кого-то знает.
Она пересекла стоянку, опустив голову и осторожно ступая по наледи. Ей нужно было заехать еще в одно место. Исполнить еще одну обязанность, прежде чем рабочий день закончится.
Она поехала в больницу Святого Франциска проведать сестру Урсулу.
Она не работала в больнице со времен интернатуры, но в памяти до сих пор были свежи мрачные воспоминания о последнем этапе стажировки в отделении интенсивной терапии. Она помнила мгновения паники, мучительную борьбу с хроническим недосыпом. Помнила ту ночь, когда в ее смену умерли сразу трое пациентов, и после этого в ее врачебной практике все пошло наперекосяк. Вновь переступив порог реанимации, она почувствовала, как зашевелились вокруг нее призраки прошлых забот и неудач.
Блок интенсивной терапии больницы Святого Франциска состоял из станции скорой медицинской помощи и двенадцати боксов для пациентов. Маура подошла к стойке администратора и предъявила свое служебное удостоверение:
– Я доктор Айлз из бюро судебно-медицинской экспертизы. Могу я посмотреть карту вашей пациентки, сестры Урсулы Рауленд?
Администратор удивленно взглянула на нее:
– Но пациентка еще жива.
– Детектив Риццоли попросила меня проверить, в каком она состоянии.
– А-а… Карта вон в том шкафу. Ячейка номер десять.
Маура подошла к стеллажу и достала из ячейки больничную карту пациентки из бокса № 10. Первой страницей шел предварительный оперативный отчет. Краткая запись была сделана нейрохирургом сразу после операции:
«Локализована и дренирована массивная субдуральная гематома. Пролом в правой теменной части черепа очищен от обломков и осушен. Дуральный разрыв закрыт. Полный отчет об операции продиктован. Джеймс Юэнь, доктор медицины».
Она