Юрыстов заибу!
Вам будэт дакумэнтом —
Атметина на лбу!
Когда в Кремле решили
На что годиться криль,
В Москве собор спалили,
И поломали шпиль.
Узревши, что без правил
Взгнусил церковный хор,
Он Троцкого отправил
В далёкий Бунгалор.
Такому человеку,
Которого любил
На ветхую телегу
Он книжки сам грузил.
Сикейрос и Ривера,
Рождённые от муз,
Палили в изувера
Из детских аркебуз.
Большое учрежденье,
Где дёргали за чуб,
В подарок к дню рожденья,
Послало ледоруб.
Некролог на заборе:
«На стол подать кутью!
Труп сжечь!
Прах бросить в море!
Всё кончено!
Адью!»
Эстетами мы стали,
Вошли в немалый раж
И шустро распродали
За трёшку Эрмитаж.
Для нас, сидевших в клетке,
По мере слабых сил,
Он век на pihtiletki
Причудливо разбил.
Ах, как отец молился!
Велением его
В Сибири возносился
Закрытый город ЧМО.
Что может быть приятней,
Чем честные рубли?..
На жёрдочке в курятне
Рабочие легли.
Тут мы загоношили…
Возрос маразм, как гриб,
Мы в гору потащили
«Магнитку» и «Турксиб».
– Раздать рабам подачки!
Пусть правит в мире том
Божественная Тачка,
Благословенный Лом!
Как есть лягушку с хреном —
Решалось до поры,
Тут индустрия с креном
Свалилась в Тартары…
Ужасную картину
Мы здесь изобразим.
Как Бука Буратину
И кошку – вместе с ним,
Проснувшись, Новый Гришка
(Чего бы это вдруг?)
Хозяев золотишка
Подвешивал на крюк.
Простим ли мы невежде,
Что нас в подвал зовут?
Пришёл он к нам в надежде
На наш бесплатный труд.
Сознание реалий
Коснулось всех вполне:
Стахановцы застряли
В прессованном говне.
Когда Иосиф с нами
Покончить повелел,
Народ гремел ушами,
И взвизгивал, и пел.
– Дыана!
Терпсыхора!
Кимвалов вражьих мэдь!
Вставай, Хрущ, с памыдора —
Не всё тэбе балдеть!
Каго сычас подвялим,
Падвесив на суку?
Кто будыт под роялем
Кричать «кукуреку»?
Мы с радостью узнали,
Он агроном большой —
Мы осенью пахали,
А сеяли – зимой.
Всё это проводилось
Под лозунгом «Даёшь»…
…В Поволжье уродилась
Невиданная рожь.
Говаривали греки:
«Без хлеба и вина
В двуполом человеке
Любовь