Лаптев знал, что Родькин Первый не любил когда кто-нибудь проявлял осведомленность о его заграничных счетах, и ввернул:
– Говорят, у вас счета есть в Германии, может там. Родькин Первый побагровел.
– Доведите свою работу до конца, – отрезал он.
– Я ухожу, – с другой стороны отрезал Лаптев.
– Нет. Не уходите.
– Нет. Ухожу! Не станете же вы меня силой удерживать! – А девочка?
Но Лаптев уже был в прихожей, где к удивлению своему вновь поскользнулся на повидле и наткнулся на Родькина Второго.
– У вас известный талант убеждения, – бросил ему Лаптев. Пытливо осмотрел Валю. – Уговорите ее саму себя на тот свет отправить! – и испарился.
Валя стояла в двух шагах от бродяги. Он постоянно звал ее по имени. И она импонировала ему. Она никогда не видела таких людей. Лицо его было одержимо подвигом. А каким оно было, когда бродяга вытолкнул ее из-под пресса? Валя не видела. Потому что лежала с закрытыми глазами. Также лежала, как он теперь лежит. Только никого не звала. Думала о пользе, которую должна была принести. Зато теперь можно было поиграть с «Ва».
– Ва… – выхрипнул подвиг.
– Ля… – пропел сияющий шар. Он рождался изо рта, опирался на губы. Губы потрескавшиеся и черные. Старые, ненужные, но гордые и одинокие приготавливали шар, чтобы улететь. Непонятыми никем не хочется оставаться вместе. //И раз и // В котором все равно останешься, потому что сияние померкнет, соскользнет с губ, как лопнет шар.
Тогда Родькин Первый пожаловался в остывшую кружку:
– Ну вот. Во-первых, никто работать не хочет! Слышали? И Лаптев туда же. Я не виноват. А что я мог сделать? Я за бомжей не отвечаю. – Родькин Первый примерил образ Лаптева. – Во-вторых, непонятно где Управляющий. В-третьих, кровь. Нужна кровь. Но никто этим заниматься сегодня не будет. А не будет крови – не будет денег. Вот так вот. Родькин Первый думал о конце дня. Еще есть немного времени. Можно в «Веришь не веришь». Начинай! – предложил он Родькина Первой жене.
Она собралась с мыслями и, полагая, что страхи Родькина Первого накручены им же самим, спросила:
– Веришь, что Управляющий присвоил все проценты и скрылся с ними?
Родькин Первый верил. Но признайся в этом – тут же проиграл. Не верить – следует подтвердить данными. А таких данных нет. Он замешкался. Стало понятно, что Родькин Второй это заметил, и теперь его провести будет почти невозможно.
– Верю, – сказал Родькин Первый и перевел ход к Родькину Второму. – Взял проценты, взял возвращенное тело кредита и скрылся со всем этим. Веришь?
– Минутку, – возразил Родькин Второй. – Мне кажется, что вон тот бродяга в прихожей на диване и есть возвращенное тело кредита. Стало быть, Управляющий его не взял. Оно здесь. Посмотрите. Вот оно. Как с этим быть?
Возвращенное тело кредита все еще лежало на диване в прихожей. И что было с этим делать